14 апреля суд присяжных рассматривал конфликт между двумя компаниями: ООО «Автошанс ХХIвек» заявляло о рейдерском захвате своей собственности (ангара) со стороны компании ООО «Рашин Консалтинг», получившей в 2012 году право аренды на земельный участок в центре Москвы, на котором и находится тот самый ангар, приобретенный собственником еще в 2005 году.

         Инициатива межрегиональной общественной организации «Деловые люди», Гильдии российских адвокатов и Общероссийской общественной организации «Юристы за права и достойную жизнь человека» в сфере общественной экспертизы предложений по гуманизации законодательства в отношении предпринимателей вышла на новый уровень.

         Буквально в марте правозащитники провели первый «общественный суд присяжных», где разобрали силами независимых присяжных заседателей вопрос из реального уголовного дела предпринимателя Николая Землянухина. Тогда присяжные встали на сторону предпринимателя, бизнес которого захвачен и разрушен, а сам он по сфабрикованному делу томится в  СИЗО.

         Вопрос, ставший причиной дискуссии экспертов («Способны ли присяжные разобраться в хитросплетениях уголовных дел»), защитники прав предпринимателей перенесли в практическую плоскость, в режиме общественного суда разбирая реальные ситуации.

         Как показал первый опыт, присяжные не только способны понять суть, они абсолютно искренне стараются разобраться в деталях каждой ситуации. Возможно, именно это станет одним из «белых шаров» в вопросе продвижения законодательной инициативы о передаче так называемых «предпринимательских дел» судам присяжных. Ведь именно этот ракурс российского правосудия часто довольно обоснованно упрекают в характерном обвинительном уклоне, указывая на равнодушие и невнимание судов к разбору доказательств вины и невиновности предпринимателей в делах, получивших позорное клеймо «заказных». Сложившаяся в последние годы практика необоснованного утяжеления вины, затягивания процессов бизнесменов, осложнения им возможности защиты путем помещения в СИЗО без должных на то оснований — все это приводит к тому, что бизнес становится деятельностью с тревожной меткой «опасно».

«Коррупционные, административные барьеры, затягивание судебных процессов - все это мешает развитию предпринимательства. Предприниматели ходят по судам, правоохранительным органам, словно по кругам ада, не могут восстановить бизнес. Тема защиты малого и среднего бизнеса поднималась и на недавнем заседании Госсовета, где признали ужасное состояние дел. Считаю, что участие гражданского общества в процессе правосудия поможет власти открыть глаза на эти проблемы, способствует развитию гражданского общества», - отметил  председатель Координационного совета ООО «Юристы за права и достойную жизнь человека», член СПЧ Александр Брод.

         Статистика свидетельствует: лишь 3 % предпринимателей из числа оказавшихся когда-либо в роли обвиняемого в совершении уголовного преступления (не всегда впоследствии доказанного) решают или оказываются способны вернуться к предпринимательской деятельности. Единожды хлебнувшие этих тягот уходят из экономики, а «новички» опасаются заниматься своим делом — таков печальный замкнутый круг. А значит, все меньше будет желающих заниматься предпринимательством, и весь пафос программы импортозамещения будет похоронен под прессом отечественных репрессивных традиций.

         Общественные организации по защите прав предпринимателей, адвокатское сообщество, созданный в России институт омбудсменов по защите прав предпринимателей заинтересованы в изменении сложившейся ситуации. К проекту «Суд присяжных: ЗА или ПРОТИВ предпринимателя» подключился Уполномоченный по защите прав предпринимателей в г.  Москве Михаил Вышегородцев. В рамках этого проекта было подписано
трехстороннее соглашение между Уполномоченным по защите прав предпринимателей в г. Москве, Гильдией российских адвокатов (президент Гасан Мирзоев) и Общероссийской общественной организацией «Юристы за права и достойную жизнь человека» (председатель Координационного совета, член СПЧ Александр Брод). Целью данного соглашения является формирование совместной информационной политики и позитивного общественного мнения в вопросах поддержки и защиты прав предпринимателей.

«Я очень надеюсь, что наше трехстороннее соглашение будет рабочим, эта партнёрская инициатива будет действенной и послужит благим делам, будет защищать, помогать предпринимателям и отстаивать их права, если они нарушены»,  – прокомментировал подписание документа Уполномоченный по защите прав предпринимателей в г. Москве Михаил Вышегородцев.

         Цель проекта – практическое тестирование возможности рассмотрения судами присяжных дел по «экономическим» статьям Уголовного кодекса и разработка рекомендаций как для законодателей, так и для предпринимателей и их защитников.

         14 апреля суд присяжных рассматривал конфликт между двумя компаниями: ООО «Автошанс ХХIвек» заявляло о рейдерском захвате своей собственности (ангара) со стороны компании «Рашин Консалтинг», получившей в 2012 году право аренды на земельный участок в центре Москвы, на котором и находится тот самый ангар, приобретенный собственником еще в 2005 году.

         Несмотря на столь красивые наименования компаний, в ходе заседания выяснилось, что методы их не вполне соответствуют современным названиям. Так, при всей неоспоримости сделки купли-продажи (есть решения судов) ангара «Автошанс» до сих пор не удосужился привести документацию в соответствие с законом (и даже не платит все эти годы налоги!). А «Рашин Консалтинг», по меткому замечанию экспертов, вообще умудряется называть и считать участок земли «своим», хотя пользуется им лишь как арендатор, а значит — может действовать лишь в рамках законов и правил использования участка, никоим образом не устраивая правовой беспредел на территории, принадлежащей городу Москве.

         Вопросы присяжных, а среди них были даже участники, приехавшие в Москву из других регионов, поражали точностью формулировок и стремлением «найти зерно истины»: как, когда и кем что приобреталось, какие документ это подтверждают, в какие инстанции уже обращались, какие действия предпринимали... Большинством голосов после жаркого обсуждения присяжные приняли решение о том, что прав в этом конфликте все же «Автошанс», но ситуацию надо отрегулировать правовым способом. Также предпринимателям было указано на то, что своими действиями они сами сделали свой бизнес «удобной мишенью» для неправовых действий.

         Обсуждение с позиции экспертов это замечание усилило.

         «Самый главный враг предпринимателя – это предприниматель, у которого есть административный ресурс», – считает президент МОО «Деловые люди» Ольга Косец.

         Во многом такие дела связаны с низкой правовой культурой самих бизнесменов. Зачастую приходится наблюдать случаи, когда коммерческая фирма, например, не оформила должным образом договор аренды земельного участка или не прописала чётко права и обязанности работника и работодателя в трудовом договоре, в результате чего возникает арбитражное дело.

         На деле же бизнесмены часто начинают оказывать давление на конкурента, используя свои связи в силовых структурах. А суды «привычно» выносят обвинительные приговоры. С одной стороны, это объясняется тем, что обвинительный приговор считается показателем хорошей работы следствия и суда (очередной «галочкой»), а с другой – судьи стараются не выносить оправдательных приговоров, боясь обвинений в ангажированности.

         «За последние десять лет через тюрьмы прошло более десяти тысяч предпринимателей по заказным уголовным делам. Большая часть из них вообще не должна была туда попадать. Однако действующая следственно-судебная машина настроена таким образом, что попавший в СИЗО предприниматель практически лишен реальных средств защиты», – считает основатель правозащитного проекта «Гулагу.нет» Владимир Осечкин.

         МОО «Деловые люди» считает, что рассмотрение преступлений в экономической сфере судами присяжных помогло бы избежать предвзятости судей при вынесении приговоров.

         Как показал первый опыт реализации пилотного проекта общественников, подписавших официальное соглашение о сотрудничестве в сфере защиты прав предпринимателей, перспектива у судов присяжных есть, а значит, инициативы по гуманизации законодательства в отношении предпринимателей  вполне своевременны, особенно в период очередного экономического кризиса, который традиционно грозит новой волной предпринимательских конфликтов, рейдерских захватов и возможных «заказных» неправосудных ситуаций.

«Я считаю, что сейчас, когда нам объявили санкции,  страна находится в нелегком экономическом положении,  вопросам правозащиты и законности особенно важно  уделять должное внимание. Хотелось бы, чтобы на практике общественные объединения, такие как суды присяжных, стали формой общественного влияния на глобальные проблемы страны, в первую очередь - коррупцию, - отметил президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев.

         Большая прозрачность процесса суда, истинная непредвзятость присяжных и доказательная аргументация сторон могут стать слагаемыми успеха правосудия и спасти законопослушных предпринимателей от коррупции.

На заседании присяжные - люди разных профессий, правозащитники и представители общественных организаций рассмотрят дело по факту незаконного захвата коммерческой недвижимости общества с ограниченной ответственностью «Авто-Шанс ХХI век», которое обратилось за поддержкой к Уполномоченному по защите прав предпринимателей в г. Москве Михаилу Вышегородцеву.

Суду присяжных предстоит разобраться в этом деле и постановить: нарушены ли права предпринимателя, действительно ли было совершено преступление, кто должен понести наказание.

14 апреля 2015 года в Гильдии российских адвокатов в Москве по инициативе Межрегиональной общественной организации "Деловые люди"  состоится второе заседание суда присяжных "ЗА или ПРОТИВ предпринимателя".

Судья импровизированного процесса - доктор юридических наук, профессор НИУ ВШЭ, судья Верховного Суда РФ в отставке Никита Колоколов.

Громкие истории давления на бизнесменов, неправосудных решений в отношении предпринимателей стали уже постоянной темой дискуссионных площадок и рабочих групп депутатов, правозащитников и экспертов.

Пока общественники и адвокаты проводят просветительские акции и публичные пробы законодательных инициатив по гуманизации законодательства, депутаты и обмбудсмены, со своей стороны, продолжают работать «поточным методом», решая проблемы по мере поступления. запросов, жалоб и ходатайств.

Минувшая неделя - VIII Неделя российского бизнеса под эгидой РСПП - прошла под знаком внимания к защите прав бизнесменов и принадлежащих им капиталов: 19 марта президент Владимир Путин принял участие в пленарном заседании съезда Российского союза промышленников и предпринимателей и встретился с членами бюро правления РСПП. Московские же правозащитники, предприниматели и журналисты рискнули провести «открытый суд присяжных» по реальному делу предпринимателя.

Московский омбудсмен по делам предпринимателей Михаил Вышегородцев пошел дальше - 26 марта он заявил о решении создать антикоррупционную группу, куда в любое время смогут обращаться с жалобами бизнесмены, не услышанные во властных кабинетах, а эксперты, как обещано, будут помогать им в проблемных ситуациях, чаще всего связанных с незаконным преследованием и арестами. Ситуации, по словам Вышегородцева, будут обсуждаться рабочей группой, а затем свою порцию жалоб и обращений получат пенитенциарная система, правоохранительные и судебные органы, а также Генпрокуратура.

Депутаты Государственной Думы подобные случаи разбирают с завидным постоянством на заседаниях рабочей группы «Гражданский контроль». 26 марта они вновь собирались на обсуждение проблем предпринимателей и бизнесменов.

Правда, взаимопонимание с правозащитниками нашли не во всем.

Благородное собрание

Известный своими дипломатическими навыками заместитель Председателя ГД РФ, руководитель фракции «Единая Россия» Владимир Васильев динамично управлял ситуацией, призывая работать над проблемой в «повседневном режиме».

В заседании также приняли участие член комитета ГД по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Игорь Игошин, член комитета ГД по безопасности и противодействию коррупции Илья Костунов, член комитета ГД по безопасности и противодействию коррупции Борис Резник, член комитета ГД по бюджету и налогам Николай Макаров, первый заместитель председателя комитета ГД по безопасности и противодействию коррупции Хож Магомед Вахаев.

От аппарата уполномоченного при Президенте по защите прав предпринимателей в работе группы участвовали глава секретариата центра общественных процедур (ЦОП) «Бизнес против коррупции» Сергей Таут, советник уполномоченного при президенте по защите прав предпринимателей Антон Свириденко, руководитель экспертно-правовой службы Алексей Рябов. Интересы предпринимателей также представляли председатель координационного совета общероссийской общественной организации «Юристы за достойную жизнь человека», член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Александр Брод и президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев.

На суд законодателей правозащитниками было вынесено несколько конкретных ситуаций — все с просьбой о поддержке в обеспечении законных действий в отношении предпринимателей. С вопросами бизнесменов, которые по тем или иным причинам находятся в СИЗО, либо следствие и разбирательство по их делам затягивается на долгие годы, разрушая бизнес, законодатели разобрались довольно скоро. Впрочем, во многом это было связано с тем, что далеко не все они были знакомы в подробностях с материалами представленных дел.

В пятиминутке «о хорошем» озвучили успех в разрешении конфликтной ситуации в Климовске: жители, как было сказано, въезжают в дома, которые, наконец, приняли в эксплуатацию — сила депутатских запросов помогла ускорить решение вопроса. Также наметился позитивный сдвиг в разрешении ситуации с «черными риэлторами», в результате чего есть надежда, что проблемная квартира будет возвращена ее владелице-пенсионерке.

Гасан Мирзоев, коротко описав один из примеров правового беспредела в отношении бизнесменов, в своем ответном слове резонно заметил, что разрозненные факты свидетельствуют о том, что реформа не вполне доработана, необходимо совершенствовать работу следственных органов и судов, на что получил предложение Владимира Васильева обсудить детали непосредственно на рабочей встрече с новым руководством МВД.

Сергей Таут также попытался детализировать обращения к депутатам. Одним из примеров стал случай предпринимателя Гельфанова, владельца завода по производству реагентов. По версии следствия, бизнесмен ввел в заблуждение правительство Москвы, убедив чиновников, что его продукция необходима, причем, здесь следователи выступили практически экспертами в области применения подобных средств, не принимая во внимание результаты проверок, оценок и коллегиальность принимаемых чиновниками решений - заведено уголовное дело по факту мошенничества, а предпринимателя заключили в СИЗО.

Но так как в Генпрокуратуру уже направлено обращение по этому случаю, депутаты предложили подождать ответа, не считая для себя возможным вмешиваться в естественное течение дел, тем более не считая себя экспертами в области реагентов.

Зато в области права и признания вины законодателям знаний хватило. Так, в ответ на предложение Сергея Таута помочь в изменении меры пресечения с содержания под стражей на более мягкую известному бизнесмену Глебу Фетисову, взаимопонимания не возникло.

Более того, Борис Резник безапелляционно заявил, что и те 14 миллиардов, которые из личных средств были предоставлены Фетисовым для выплат вкладчикам «Моего банка» - «не свои, а ворованные», тем самым указав на возврат средств, как признание Фетисовым своей вины. Надо отметить, что данная позиция не совсем согласуется с предложениями адвокатского сообщества и обмудсмена Бориса Титова о введении системы штрафных выплат для бизнесменов, уличенных в противоправных действиях.

Таким образом, система «заплати и свободен» депутатам пока не ясна, а значит российские предприниматели рискуют и далее томиться в СИЗО по желанию следствия, пока их бизнес закономерно рушится в отсутствие управления. А как умеют тянуть дело в нашем государстве, понятно было из следующего примера Сергея Таута: дело бизнесмена Захарова по «недоказанной контрабанде» тянется аж с 2007 года. Правда, обсуждать его в деталях законодатели также не стали, ибо, как постоянно отмечал Владимир Васильев: «суд — это святое», а законодатели могу двигаться только в рамках закона, не вмешиваясь ни в следствие, ни в судебный процесс.

Адвокаты и правозащитники понятным образом с этой позицией соглашались, но пытались указать на то, что суд и следствие не всегда идут законным путем. Примером стало дело рязанского предпринимателя Николая Землянухина, которое рассматривалось неделю назад общественным судом присяжных. По мнению Александра Брода, дело изобилует неточностями и нарушениями и даже не имеет предмета возбуждения, ибо в нем «нет ущерба», а сама ситуация возникла на фоне рейдерского захвата бизнеса предпринимателя Землянухина. Вопрос вызвал небольшую дискуссию - Хож Магомед Вахаев посетовал на то, что в отношении рейдерского захвата предприниматель не обратился за защитой вовремя. На что правозащитник резонно отметил, что по факту захвата даже было возбуждено уголовное дело, которое впоследствии сошло на нет, как только предпринимателя «упрятали» в СИЗО. Свое мнение высказал и Илья Костунов, упомянувший уже ставший известным «открытый суд присяжных», посетить который он не решился по чьему-то совету. На удивление, депутат сумел перепутать и название газеты, организовавшей дискуссионную площадку, и самих присяжных, среди которых были предприниматели, юристы и правозащитники, назвав их «какими-то блогерами».

Неловкую ситуацию умело сгладил Владимир Васильев, напомнив, что главное «действовать в рамках закона», а делом Землянухина решено было заняться депутату Хож Магомеду Вахаеву.

В кулуарах заседания удалось выяснить у правозащитников, что даже в начавшемся рассмотрении дела Землянухина в суде продолжается практика нарушений и странностей, сопровождающих его на всем пути: так, в совещательную комнату суда на предварительных слушаниях зачем-то заходил представитель гособвинения, а судья не обратила никакого внимания на заявление защиты о вопиющем нарушении со стороны следствия -переписывании уже предъявленного обвинения, как не обращало внимания и ранее на другие нарушения.

Сергей Таут напрямую заявил, что на обсуждение группы правозащитниками выносятся дела, которые действительно требуют особого отношения, случайности тут исключены: «Мы не можем вмешиваться в следственные действия, не можем влиять на решение суда, но тем не менее пристальное внимание со стороны общественности и депутатского корпуса приносит определенный эффект. Радует, что есть результаты - уже упомянутое дело по Климовску и дело предпринимателя Руслана Телкова, с которого снято обвинение в нарушении авторских прав, и человек освобожден из-под стражи. Что же касается дела Фетисова, то ситуация с его, по сути, пожертвованием в пользу потерпевших никак не может служить признанием его вины. Почему-то постоянно все забывают о 108-й статье, по которой предприниматель вообще не должен содержаться в СИЗО. Возможности же доведения аргументов предпринимателей до следствия и суда все же существуют, важно это делать в рамках закона, инструменты предусмотрены вплоть до участия в судебном заседании общественного защитника».

Останется ли подобная активность больше показательной, чем действенной - рассудит время. Хотя гораздо понятнее ситуация, когда защищать закон не приходится от тех, кто по долгу службы обязан сам его защищать - следственных органов и судебных инстанций. Или законы для них и для граждан писаны разными законодателями?

Тем временем, в печально известной череде процессов против предпринимателей в Кировской области 26 марта произошло нечто нетипичное для российского правосудия. Судья Сергей Скоробогатый оправдал всех обвиняемых по так называемому «делу об Уржумском спиртзаводе». Дело, начавшееся в декабре 2012 года, с предъявления обвинения бывшему чиновнику областной администрации, затем переросло в длительное содержание под стражей пятерых кировчан, из которых двое - депутаты Законодательного собрания (Олег Березин) и городской думы (Александр Косулин), причем в деле отсутствовали претензии по ущербу со стороны как государства в лице Правительства Кировской области, так и кого-либо еще. Порядка 200 свидетелей с обеих сторон, килограммы бумажных томов дела, десятки экспертиз разной степени сложности, 10 месяцев судебного процесса - и все сложносочиненные обвинения рассыпались. Надо отметить, что федеральные правозащитники к «уржумскому делу» относились довольно настороженно именно в силу недопонимания его «сложной конструкции из ничего», но закон восторжествовал. Любому ли предпринимателю хватит сил и поддержки продолжать бороться с беззаконием? Явно не каждому. По словам одной из адвокатов - Ирины Катаевой, сейчас всем участникам громкого дела необходим отдых, решение о заявлении требований о возмещении материального ущерба они примут в начале следующей недели.

Источник: http://www.infox.ru/authority/law/2015/03/27/Nyedyelya_zashcityy_.phtml

Идея передачи судам присяжных экономических составов поддерживается многими учеными, правозащитниками и адвокатами. Именно этой идее было посвящено мероприятие, проведенное в пресс-центре газеты "Аргументы недели" 19 марта - "Тестирование правовой инициативы: суд присяжных за или против предпринимателя".

Информацию о мероприятии можно найти здесь.

Импровизированная коллегия присяжных рассматривала реальное дело, возбужденное в отношении предпринимателя. Строго говоря, процессуальная форма судебного заседания соблюдена не была: в заседании прозвучало по одному выступлению каждой стороны, нечто вроде объединенного вступительного заявления и речи в прениях. Обратила на себя внимание и повышенная активность присяжных, которые взяли инициативу в свои руки и задавали множество вопросов (в том числе и процессуального характера - их содержание можно увидеть здесь). Очевидно, что в реальном судебном заседании присяжные вели бы себя иначе, а вот стороны должны были бы самостоятельно предоставлять всю необходимую информацию в доступной форме. Получится ли у реальных присяжных рассматривать подобные дела?

После проведения импровизированного суда слово перешло к приглашенным экспертам. Ими высказывались суждения в поддержку включения "предпринимательских" составов в подсудность суда присяжных. Так, В. Осечкин видит в суде присяжных панацею от "заказных" дел и обвинительного уклона, его поддержали присутствовавшие адвокаты, а Андрей Рябушев, заместитель начальника Управления Уполномоченного по защите прав предпринимателей в Москве, считает, что введение суда присяжных в отношении предпринимателей должно стать лишь первым шагом к распространению его подсудности на все составы УК. Экспертами также было подчеркнуто, что ставшая популярной инициатива замена присяжных на шеффенов является обманом и фикцией, так как эти два совершенно разных состава суда предоставляют разные по уровню гарантии справедливого разбирательства.

Среди спорных моментов идеи были высказаны суждения о негативном отношении общества к предпринимателям, сложности экономических составов и опасности подкупа коллегии.

Представляется, что экономические составы действительно являются одними из наиболее сложных. Это обстоятельство требует особого качества работы сторон при рассмотрении дела присяжными. Не думаю, что многие представители адвокатского сообщества, равно как и многие государственные обвинители смогут работать по таким делам с судом присяжных. Однако тот высокий стандарт, который, возможно, будет поставлен, в любом случае положительно скажется на качестве рассмотрения дел: слишком удручающе для незамыленного глаза студента выглядит происходящее в судах. Вероятно, именно подобная шоковая терапия необходима в нашем уголовном судопроизводстве. 

Источник: http://zakon.ru/blog/2015/3/25/sud_prisyazhnyx_i_predprinimateli

Идея распространения подсудности суда присяжных на дела в отношении предпринимателей поддерживается многими видными экспертами: правозащитниками, представителями адвокатского сообщества, депутатами Государственной Думы, а также Уполномоченным по правам предпринимателей Б. Титовым. Суд присяжных видится единственным спасением для предпринимателей, попавших в сферу уголовного судопроизводства, от действия обвинительного уклона профессионального суда. Эта проблема касается не только предпринимателей, но и всех иных лиц, отказавшихся от "сделки со следствием", однако в сфере предпринимательской деятельности она приобретает несколько иной оборот: здесь слишком велик риск появления "заказных" дел.

Возбуждение уголовного дела парализует работу предприятий, в результате чего предприниматель теряет свой бизнес, а сотрудники фирмы - рабочие места. В глобальном масштабе эта практика негативно сказывается и на состоянии экономики страны, значительно затормаживая ее развитие, провоцируя отток капитала.

Согласно статистическим данным, за последние 20 лет в России к уголовной ответственности был привлечен каждый пятый предприниматель, было потеряно два миллиона рабочих мест.

Организаторами мероприятия была собрана импровизированная коллегия присяжных заседателей, которая по результатам рассмотрения дела должна была вынести решение о том, относятся ли действия подсудимого к сфере предпринимательской деятельности. Импровизированный суд присяжных под председательством профессора НИУ ВШЭ Колоколова Н.А. рассматривал материалы реального уголовного дела, возбужденного против рязанского предпринимателя Николая Землянухина, генерального директора ООО "Захаровский мясокомбинат". Н. Землянухин обвиняется в мошенничестве, однако следствие квалифицировало его действия по статье 159 УК РФ, что позволило суду на протяжении года содержать предпринимателя в СИЗО. В процессе принимал участие адвокат Н. Землянухина Георгий Левчук.  

Рассмотрение дела

Судебное заседание проходило в упрощенной форме: стороны поочередно высказывали позиции по делу, что напоминало одновременно и вступительные заявления, и выступления в прениях. В процессе их выступлений присяжные могли задавать вопросы, и этим правом они активно пользовались. Необходимо отметить, что в реальном суде присяжных им бы не было предоставлено такой свободы: многие их вопросы касались процессуальных аспектов производства по делу, которые не освещаются перед коллегией. Однако в реальном суде и рассмотрение дела проходило бы более размерено, с исследованием всех необходимых доказательств, в импровизированном же суде коллегия пыталась получить максимум необходимой информации в условиях строгих временных рамок.

По итогам рассмотрения дела было единогласно вынесено решение, согласно которому рассматриваемая деятельность Н. Землянухина относится к предпринимательской.

Представляется, что рассмотрение подобного дела в реальном суде присяжных было бы несколько иным: центр тяжести переместился бы с активности коллегии на работу сторон. Не присяжные бы "вытягивали" нужную им информацию, а стороны должны были бы самостоятельно ее представлять понятным для присяжных образом. Тем не менее, процесс наглядно показал, что рассмотрение подобных дел присяжными и возможно, и крайне желательно: именно такие "сложные" категории дел нуждаются в особой тщательности и осмотрительности, которые готов проявить суд присяжных.

Мнения экспертов

По окончании рассмотрения дела приглашенные эксперты высказывали мнения и предложения о возможности отнесения дел предпринимателей к подсудности суда присяжных.

Так, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского обществаАлександр Брод указал, что рассмотренное дело не является идентичным: практика возбуждения "заказных" дел достаточно обширна. Многие предприниматели сталкиваются с предвзятым следствием, "заказами" от конкурентов. Все это приводит к выдвижению разнообразных предложений по совершенствованию законодательства, в том числе и расширения подсудности суда присяжных.

Владимир Осечкин, координатор сети "Gulagu.net", отметил, что федеральные судьи в настоящее время не являются полностью независимыми и не способны выносить оправдательные приговоры по делам в отношении предпринимателей. Суд присяжных, по его мнению, является панацеей от существующего порядка. В. Осечкин также отметил, что ставшая популярной в последнее время идея трансформации суда присяжных в суд шеффенов недопустима, так как сокращенный состав из народных заседателей окажется в полной зависимости от профессионального судьи. По это причине необходимо сохранить существующую форму суда присяжных, расширив его подсудность в отношении "предпринимательских" составов: мошенничества, растраты и остальных статей экономического блока.

Андрей Рябушев, заместитель начальника Управления Уполномоченного по защите прав предпринимателей в Москве, поддержал идею введения суда присяжных в отношении предпринимателей, однако указал, что данное предложение может носить лишь характер первого шага по обеспечению справедливого правосудия для всех граждан Российской Федерации. По его мнению, заказные дела в отношении предпринимателей при введении суда присяжных по экономическим статьям могут перейти в другие составы: для воздействия на предпринимателя в отношении него будут возбуждаться любые дела вне экономического блока.

Адвокат Оксана Михалкина также высказалась в поддержку озвученной идеи, указав на проблемы качества предварительного расследования по данной категории дел с одной стороны, и на проблему обвинительного уклона судей - с другой. Оправдательные приговоры (помимо частного обвинения) выносятся только судами присяжных - процент оправданий в профессиональном суде ничтожно мал. Бизнес, по мнению О. Михалкиной, должен чувствовать себя уверенно, что невозможно при использовании следствием отработанных схем и последующем вынесении судьями обвинительных приговоров.

По мнению д.и.н., профессора А. Кобринского, тема введения присяжных по экономическим преступлениям неоднозначна. Такие дела сложны для понимания, особенно для жителей провинции; присяжных в регионах возможно подкупить, а общество негативно относится к предпринимателям. Очевидно, однако, что общество не доверяет профессиональному суду, иначе вопрос о рассмотрении дел обычными членами общества не возникал бы. Корень проблем А. Кобринский видит в конфликтном настроении в обществе.

Адвокат Владимир Багдасарян выразил поддержку идее расширения подсудности суда присяжных. Предпринимателям важно знать, что их будут судить в справедливом суде, и в этом случае они готовы понести наказание в соответствии с законом. В стране все еще действует "телефонное право", и в таких условиях невозможно проводить реформы, направленные на трансформацию суда присяжных.

Владимир Пейсиков отметил недостатки выступлений сторон в проведенном заседании, указав, что такая форма недопустима в реальном суде присяжных: присяжные должны оценивать позиции сторон, которые необходимо выражать в доступной форме. Также он указал, что идеей о тождестве суда присяжных и народных заседателей общество вводят в заблуждение, так как эти формы судов абсолютно различны и предполагают разные гарантии справедливого правосудия, уровень которых несравнимо ниже в суде с участием народных заседателей. Необходимо проведение определенной работы по разъяснению обществу сути предлагаемых реформ.

Источник: http://jurytrial.ru/news/item/164

Владимир Осечкин, координатор проекта gulagu.net: Во-первых, в целом хочется выразить слова поддержки организаторам сегодняшнего мероприятия – и Александру Броду, и Ольге Косец, потому что поднята очень серьезная проблема. Не хотелось бы комментировать конкретно дело Землянухина, потому что я мало знаком с материалами дела. Я бы хотел, пользуясь возможностью, поговорить со всеми вами и рассказать о самом главном. Вы знаете, что в прошлом году из России отток капитала составил более 150 милилардов долларов, в этом году только на начало года глава ЦБ говорит об оттоке капитала в 120 миллиардов. Если ЦБ говорит 120, реально надо умножать это на два, а то и на три к концу года. То есть ситуация с экономикой, на самом деле, близка к катастрофе, и если мы здесь – и правозащитники, и общественники, и бизнес-омбудсмены, и общественные деятели, и журналисты - будем закрывать глаза на эту вопиющую ситуацию с недоверием предпринимателей к власти, с реальным репрессивным механизмом, который сегодня действует в отношении сотен и тысяч предпринимателей по всей стране, если мы дальше будем считать, что те меры, которые сегодня реализуются государством и обществом, они достаточны, это, возможно, приведет экономику страны к глобальной катастрофе.

В 2013 году анонсировалась идея экономической амнистии. Первоначально под нее должны были попасть в том числе и 159-я (часть 4-я), и 160-я (часть 4-я), и 201-я (полностью). Это основной треугольник, по которому в массе своей идут предприниматели во всех регионах. Но силовое лобби определенным образом видоизменило проект амнистии, и Президенту зачем-то показали проект амнистии, в котором были прописаны фальшивомонетчество, торговля оружием, и так далее, что вызвало у Президента неприятие, и была дана команда перелопатить полностью весь этот проект амнистии. И в результате тот проект амнистии, который был принят в отношении предпринимателей, может быть, это ущербная амнистия, и потому что необходимо было возмещать ущерб, и потому что вариант амнистии, который прошел, он не коснулся и половины предпринимателей, которые сидят в местах лишения свободы. По экономической амнистии реально из мест принудительного содержания вышли единицы. Основная масса амнистируемых была – те лица, которые находились на свободе, которые занимались бизнесом, и которые имели возможность возместить ущерб. Люди, которых сажали по заказным уголовным делам, у которых отобрали все имущество, у которых не было денег, никакого ущерба возместить просто не могли, потому что люди сегодня в колониях могут зарабатывать в месяц 1-2 тысячи рублей максимум. Ни о каком возмещении ущерба по предпринимательским делам просто было невозможно говорить.

Соответственно, мы понимаем, что притом, что в СМИ, в паблике и от омбудсменов исходил некий позитив вокруг экономической амнистии для предпринимателей, на самом деле у сидящих предпринимателей и у их партнеров и друзей на свободе осталось огромное ощущение несправедливости, потому что позиция теперь такая: «Мы уже амнистировали предпринимателей. Те, которых не амнистировали, они не предприниматели».

В частности, сегодняшний Землянухин, он сидит по 4-й 159-й. Она в СМИ называется уже «резиновой». Я ее такой называл пять лет назад в своем блоге. У нас есть огромное количество людей, которое сегодня находится в местах лишения свободы по заказным уголовным делам, у нас огромное количество людей, которые уехали за рубеж, скрываясь от заказных уголовных дел, и притом, что Президент в декабре прошлого года заявил об амнистии капитала, мы прекрасно с вами понимаем, что капитал имеет владельца. Капиталов без владельца нет. Если мы будем амнистировать капитал, но мы не амнистируем самих владельцев капитала, то никакие деньги ни из Лондона, ни из Кипра, ни из Гонконга в Москву, в Россию не вернуться. Это надо говорить честно и везде, с тем, чтобы и верховная власть, и бизнес, и силовые органы не испытывали неких иллюзий. Здесь полумерами, как мне кажется, не обойтись. Но если мы разговариваем с предпринимателями, которые проходят через заказные уголовные дела, их позиция такова, что, да, конечно же, амнистия была бы неплоха, но честному и порядочному человеку, который вел свой бизнес, и у которого его либо отобрали, либо на данный момент отбирают, ему не нужно некое прощение или снохождение, ему нужно справедливое решение.

И, к сожалению, на сегодняшний день федеральные судьи, которые находятся в частности, по моему глубокому убеждению, в определенной зависимости от правоохранительных органов, от Прокуратуры, не в состоянии оправдывать предпринимателей в массе своей. И единственная панацея от всего этого – это расширение перечня для суда присяжных, и это обязательно включение в возможность выбирать суд присяжных обвиняемым, подсудимым по уголовным делам о мошенничестве, о растрате и целому блоку экономических статей. Какие – необходимо с экспертами более детально обсуждать. Поэтому принципиальная позиция следующая: в ближайшее время, насколько я понимаю, в том числе Президентский совет по правам человека по поручению Президента РФ должен подготовить перечень статей, которые также будут включены в суд присяжных.

Также параллельно, при всем моем уважении к моим коллегам из СПЧ, озвучивается идея трансформирования суда присяжных до уровня народных заседателей, сокращение числа и так далее. Речь идет об экономии бюджетных средств. И моя принципиальная позиция, и позиция координаторов социальной сети Gulagu.net, которая объединяет тысячи родственников заключенных, она достаточно жесткая. Я считаю, что трансформировать суд присяжных, сокращая количество присяжных, вводя народных заседателей, недопустимо и не нужно, потому что два народных заседателя будут, так или иначе, находиться в зависимости от федерального судьи. Необходимо сохранить действующий институт присяжных, необходимо говорить о необходимости увеличения бюджета для того, чтобы суд присяжных могли себе позволить предприниматели и обвиняемые по экономическим статьям, и необходимо точно также трансформировать определенным образом сам процесс уголовного судопроизводства, сделав его реально подконтрольным обществу.

Еще в 2012 году в мае Владимир Владимирович Путин на следующий день после инаугурации подписал 601-й указ. Одним из пунктов было подготовить к ноябрю 2013 года федеральную программу по установке веб-камер в суды. Частично эта программа начала реализовываться, целый ряд федеральных судов перешел на видеокамеры, в том числе в Санкт-Петербурге. Об этом говорили на Первом канале, что завтра вся страна сможет наблюдать за тем, что происходит в судах, но реально и эта тема была заволокичена, потому что с той стороны действует определенное очень мощное лобби, которое на сегодняшний день блокировало реализацию президентского указа, потому что уже 2015 год, а веб-камер в большинстве судов нет.

Третья составляющая. Основное количество заказных уголовных дел проходит не потому что судье кто-то позвонил по телефону, а потому что сам судебный процесс сегодня неподконтролен, и сторона защиты его не может фиксировать. То, что адвокаты записывают на диктофоны, и потом передают судье для внесения в протокол судебного заседания, как правило, отклоняется, поэтому необходимо сделать три вещи, чтобы сделать предпринимателей. Повысить независимость суда, поставить туда веб-камеры, заменить устаревшие протоколы судебных заседаний (а у нас протоколы могут изготавливаться по закону в течение трех суток с момента окончания судебного заседания, это в лучшем случае). Давайте через три дня соберемся с вами, и попробуйте дословно вспомнить то, что я говорил здесь за эти десять минут. Никто из вас с точностью это не воспроизведет.

Поэтому если сегодня секретарь судебного заседания спустя три дня садится забивать этот протокол, его надо называть не «протокол судебного заседания», а «воспоминания секретаря о судебном заседании». Это объективно. Поэтому необходимо сделать три вещи с точки зрения защиты прав предпринимателей.

Первое. Действительно расширить перечень статей, подсудных присяжным. И это задача депутатов Госдумы и членов СПЧ и ее проведут в жизнь. В частности, в СМИ уже есть несколько публикаций о некоем количестве депутатов, которые уже поддерживают нашу позицию и готовы вносить соответствующие коррективы.

Второе. Необходимо добиться реализации майского указа президента в части оснащения всех судов веб-камерами и онлайн-трансляцией с тем, чтобы любой гражданин мог видеть то, что происходит в суде, в онлайн-режиме и потом в записи.

И третье – это заменяет устаревшую систему протоколов. Эти трое суток нужны были в Советском Союзе, когда секретарь все это печатал на машинке, и фактически он в первый день не мог всем сторонам раздать протокол. Сегодня у нас во всех судах принтеры, поэтому, как минимум, надо сократить до двух часов срок изготовления протокола судебного заседания, а как максимум, необходимо профинансировать государственную программу по замене устаревшей системы протоколирования на современную аудиостенограмму. Если эти три компонента будут реализованы, тогда предприниматели действительно будут ощущать свою защищенность, и они свои терки, извините за выражение, будут выяснять не в Лондоне, позоря Россию, а будут разбираться здесь, в московских судах. А до этого момента без наличия суда присяжных по экономическим статьям и без аудиостенографирования и веб-камер, без прозрачного судопроизводства, к сожалению, заказные дела будут продолжаться в России, несмотря на усилия бизнес-омбудсменов. И никакой капитал в Россию не вернется.

Андрей Рябушев, зам. Начальника управления уполномоченного по защите прав предпринимателей по г. Москва, начальник юридического отдела:

Я, как профессиональный юрист, целиком и полностью поддерживаю идею о введении суда присяжных по рассмотрению дел с экономическими преступлениями, но, я считаю, это должно быть рассмотрено как первый шаг по предоставлению защиты всем гражданам РФ на справедливое рассмотрение в суде. То есть ограничиваться только рассмотрением экономических статей в суде присяжных считаю немножко дискриминационным для остальных граждан. Во-вторых, все равно это не даст полной защиты предпринимательства. Учитывая пытливый русский ум, правоохранительные органы, коррумпированные и заинтересованные в захвате бизнеса, тут же придумают другие методы и будут возбуждать не экономические преступления, а будут находить наркотики и оружие у предпринимателей, и в данном случае данная статья не будет подпадать под рассмотрение в суде присяжных. Поэтому это можно рассматривать как пилотный проект - расширение полномочий суда присяжных по рассмотрению уголовных дел, но не окончательный. Это мое мнение.

По поводу конкретного рассмотрения дела сегодня здесь, я целиком и полностью согласен с председательствующим, так скажем, суда, о том, что это, безусловно, предприниматель, и это было очевидно даже хотя бы по выписке из ЕГРЮЛ.А здесь у следствия д аргументы в защиту своей позиции - «Мы квалифицируем его действия по 159.4, а значит, направим документы в суд, и пускай уже суд разбирается. У стороны защиты есть право – заявить ходатайство о переквалификации этого дела уже в рамках судебного заседания. Поэтому я считаю, что суд присяжных необходим и должен рассматриваться как пилотный проект. В дальнейшем надо ставить задачу о расширении полномочий суда присяжных в принципе по рассмотрению всех уголовных дел в РФ.

Оксана Михалкина, адвокат Первого русского правозащитного центра:       Уважаемые коллеги, я очень благодарна, что меня сегодня пригласили в качестве эксперта, потому что я практикующий адвокат, практикую уже больше 24 лет, в том числе участвую в делах, возбужденных по экономическим статьям. Я просила слово, потому что хотела возразить коллеге Владимиру Осечкину, который уж очень мрачно смотрит на то, что складывается у наш в судах, потому что я в судах бываю каждый день, и могу вам сказать о том, что камеры в московских судах, тех, которые новые строения, установлены в каждом зале. Вопрос в другом, что они не работают. Бюджетные средства «были реализованы». По Москве, по крайней мере, в московских судах они установлены.

И по протоколам. Опять же, не надо говорить, что так все мрачно, потому что сейчас секретари в судебных заседаниях практически 100%-но пользуются микрофонной записью, и по таким большим делам возражения на протоколы, безусловно, есть, но они не в том количестве, которые были раньше. То есть все-таки протоколы у нас сейчас ведутся значительно лучше, чем было три-четыре года назад.

Но я согласна с вами в главном.

Первое – безусловно, необходимо расширять полномочия суда присяжных заседателей и статьи по экономическим составам вводить в юрисдикцию суда присяжных заседателей.

С чем это связано? Сегодня, когда мы рассматривали дело предпринимателя Землянухина, мне показалось, что у меня какое-то дежавю, потому что это та волна рейдерских захватов, которая происходила в 2008-2009 году, и сейчас эти дела поступают в суды.

На что я хотела бы обратить внимание? На то, что расследование по этим делам не то, чтобы ведется очень слабо, то есть профессионалов, следователей, которые могут качественно расследовать такого рода уголовные дела, нет, но расследование направлено на то, чтобы сломить человека, в частности предпринимателя, который почти максимальный срок отбыл под стражей – год можно держать по 159, до 10 лет статья, тяжкая, то есть он практически 11 месяцев, как я услышала, у нас сидел. И необходимость в столь длительном расследовании отсутствовала. Мы видим, что это даже не волокита, я не назвала бы это волокитой, а это тактика следствия, направленная на то, чтобы сломить волю обвиняемого.

И второй момент, на который я тоже хочу обратить внимание. Почему суды присяжных? Потому что у нас оправдательные приговоры сейчас выносятся исключительно судом присяжных. Я не беру дела частного обвинения отдельно, но оправдательные приговоры профессиональным судом у нас выносятся – всего 0,2% от общего количества рассматриваемых дел. Это катастрофически мало.

Опять же, сегодня не могла не обратить внимание на то, что следствие просто игнорирует понятие преюдиции. Если есть вступившее в законную силу решение арбитражного суда, где сказано, что долга нет, что долги перед кредиторами отсутствуют, почему человек у нас находится под стражей, и дело его должно рассматриваться судом? И, опять же, предпринимательская статья, и я тоже считаю, что это преступление находится именно к предпринимательской деятельности, в которой его обвиняют, потому что он же не с чемоданом денег ушел из банка, как мы с коллегой обсуждали. То есть деньги проходили безналичным путем. Кто-то же этими деньгами распорядился. Есть доказательства, что он снял эти деньги себе, оформив соответствующие первичные документы, положил их себе в карман и вышел из банка? Таких доказательств нет. Их и не может быть, потому что деньги были реализованы в ходе хозяйственной деятельности данного предприятия. Был ли он на тот момент руководителем, не был ли – это вопрос оценки, то есть кто реально мог распорядиться счетом.

Георгий Левчук, адвокат:

Дело в том, что в рамках расследования дела Землянухина была проведена экспертиза, которая четко указала, что деньги пошли на цели кредита – на пополнение оборотных средств. То, что трактует следствие о том, что он распорядился деньгами по своему усмотрению, переправив на подконтрольные компании – это то, что он распорядился как гендиректор в рамках тех целей, куда этот кредит и был предназначен.

Оксана Михалкина:

Это предпринимательская деятельность. Почему необходимо выводить эти статьи под юрисдикцию суда присяжных? Для того чтобы бизнес начал чувствовать себя уверенно.

Я могу сказать о себе. У меня оправдательный приговор по 159-й по предыдущей редакции без значков, он у меня был в 2002 году, практически один из последних по Москве, по районным судам, когда у меня человека оправдали по 159-й статье вот примерно при таких же самых обстоятельствах.

Почему присяжные? Я думаю, что проблема назрела. Потому что необходимо один-два показательных процесса, где выявить эту тактику следствия, когда человек не вызывается, не допрашивается, мера пресечения ему не избирается. Он, может быть, чувствует опасность, может быть, по обстоятельствам уезжает из страны, и сразу же рождается постановление об объявлении его в розыск, а это значит, что при пересечении границы РФ, возвратившись на родину, он будет автоматически арестован. И это не только по вашему делу, это по многим делам, и от этого не застрахован никто.

Мы сейчас рассматривали дело предпринимателя Землянухина, который держал мясоперерабатывающий завод, что-то изготавливал. У меня было дело, которым я занималась – дело банкира Гительсона. Такая же самая схема, один в один. То есть не мега-крупный бизнес (кто знает Восточно-Европейскую финансовую корпорацию – очень большая банковская группа), ни этот отдельно взятый рязанский завод, у нас нет безопасности предпринимателя, независимо от того, каким пакетом акций он владеет, какого рода бизнес он держит и так далее.

Ольга Косец, президент МОО «Деловые люди»:

Я достаточно глубоко нахожусь в этой теме и просто поблагодарю своих коллег-предпринимателей, которых я приглашала туда в качестве экспертов за то, что они так откликнулись на наше приглашение.

 Александр Кобринский, профессор, доктор исторических наук:

Я не юрист. Так получилось в жизни, что порядка 40 судебных процессов у меня за плечами. Я бы тоже не хотел говорить долго.

Тема присяжных по экономическим преступлениям вызывает у меня тоже не столь однозначное ощущение. Как происходит набор присяжных? Люди получают «письма счастья». Как правило, сначала из управы подаются сведения – работал, знаем, плавали, - потом этим людям приходят письма, когда и куда явиться. Хорошо, если это дело двух ларьков. Наверное, многие смогут его понять. А если это дело не двух ларьков и не одного батона колбасы? Разобраться смогут присяжные? А если это не в Москве? И как тогда в таких ситуациях быть? Эта иллюзия, что присяжных нельзя купить, особенно в регионе, где все друг друга знают, у меня тоже оптимизма большого не вызывает. Когда это какой-то небольшой областной центр, в котором я бывал десятки раз – и я уже очень многих знаю. Или оказать давление. Необязательно же деньгами покупать. Можно же оказать давление, можно по месту работы создать режим либо наибольшего благоприятствования, либо наименьшего.

Общество не любит предпринимателей, это аксиома. Почему не любит – это тема отдельного круглого стола и отдельной экспертной оценки. Но общество также не доверяет судьям сегодня, раз возникает тема, что непрофессионалы должны высказывать. Дальше мы идем по кругу, если начнем разбирать, и выясняется, что в обществе никто никому не доверяет. Это замкнутый круг. И из этого порочного круга – я всегда об этом говорил и продолжаю говорить – можно вырваться только одним – преодолев конфликтное мышление. До тех пор, пока мы не преодолеем в обществе конфликтное мышление – я уже и на эту тему говорил много раз, - мне кажется, это разорвать невозможно, не преодолеть это.

Сегодня президент РФ встречается в РСПП с бизнес-сообществом. Я не знаю, о чем они там будут говорить, но для меня абсолютно очевидно, что если не будет целенаправленной политики Правительства РФ – не Президента, я подчеркиваю, давайте отделять мух от котлет, это тема Правительства. Без создания среднего класса в РФ мы вряд ли будем способны существовать как общество в целом, потому что без среднего класса невозможны ни выборы, ни бизнес, ни потребление, на мой взгляд. Может быть, я неправ – поправьте меня. Но до сих пор никто толком не дал определение, а что такое средний класс. Я сейчас ставлю вопросы, которые требуют ответа, потому что без ответа на эти вопросы, казалось бы, не имеющие отношения к делу конкретного предпринимателя, мы не сможем разобраться в этом деле. Ведь у нас практически все чиновники более-менее значительного уровня, так или иначе, вовлечены в бизнес-проекты. Это тоже очевидно. Но пока не будет устранена публичная власть от бизнес-проектов, дело конкретного предпринимателя, как и многих других, оно всегда будет так.

Для меня очевидно, что здесь поссорились Иван Иванович с Иваном Никитичем, и вся тема возникла. И, как сказал классик, «И он будет сидеть» до тех пор, пока не будет преодолен конфликт, и далеко не бизнес-конфликт, насколько я понимаю в данной ситуации.

Хотя то, что делает Александр Семенович, и те, кто ему помогает, организация подобных круглых столов, то, что мы сидим и обсуждаем это здесь, мне кажется, это надо делать практикой. Мы можем только поблагодарить Александра Семеновича и Ольгу Валентиновну, людей, которые этим занимаются, выразить им всяческую поддержку, пожелать им, чтобы аудитория была побольше, стол подлиннее, чтобы побольше посадить публики и пригласить камер, чтобы адвокаты и обвинение подготовились получше, потому что даже здесь остались одни вопросы.

Владимир Багдасарян, заместитель президента Гильдии российских адвокатов:

Во-первых, я полностью согласен с коллегой Владимиром Осечкиным, что нужно расширять права суда присяжных. То, что наш менталитет – нам еще очень далеко, чтобы наше конфликтное мышление пришло в то русло, которое мы видим заграницей, и которое проводим в пример.

Прежде, чем прийти сюда, я переговорил с предпринимателями среднего звена, мелкого бизнеса. Что было из пожеланий? Говорят: «Вы можете довести наши пожелания. Мы хотим выйти из тени, работать нормально. Если я буду знать, что если я проштрафился, меня будут судить, как мы говорим, что перед законом все равны, я понесу законное какое-то наказание – я согласен. Дайте мне понимание, что игра идет по честности. Я зарабатываю миллион, с миллиона, как градация налоговых вычетов 2-НДФЛ. Заплатил я миллион, как я работаю, но главное, чтобы я законы не нарушал, и чтобы я был защищен государством в случае чего». Потому что у нас телефонное право не отменял никто, как с совковых времен идет, так и идет.

И самое главное – не уменьшать, как некоторые предлагают, до семи человек суд присяжных. Мы проходили два человека. Я помню, слава богу, в те годы были мы, что это только слесарь, который приходил. В этот день ему средняя зарплата шла. Он даже и не вникал в суть дела, кто-то спал. Нужен тот суд присяжных, как мы и вы понимаем, если мы сумеем законодательно через Думу, через Александра Семеновича, чтобы для народа эти законы были и они работали.

Я полностью за суд присяжных, за расширение прав особенно по экономическим преступлениям, потому что если мы в арбитраже еще как-то что-то можем, но в уголовных делах там очень тяжело. Поэтому тема сегодняшнего заседания, круглого стола, и с тем, что делает Александр Семенович и вся команда, я согласен и обеими руками «за». Если нужна помощь – всегда рад.

Олег Зуев, адвокат, Гильдия российских адвокатов:

Уважаемые друзья, здесь многие коллеги рассказали и свою позицию, и даже возник какой-то спор, может быть, маленький конфликт у наших экспертов. Я считаю, что истина находится посредине. Действительно, Владимир Осокин сказал об озабоченности. Это критическое состояние нашей промышленности, нашего бизнеса, который находится на грани издыхания – думаю, никто не будет спорить, возможно, даже поспорю со своей коллегой, которая говорит, что не так все плохо. Действительно, очень плохо. Те предприниматели вокруг меня, которые обращаются за помощью, с большим трудом одного-двух найду: «Да, я пробил, мне как-то особо и не сопротивлялись. Сумел подняться, добиться. Там были какие-то проверочки, которые мешали, и все». Я одного, может быть, вспомню – ему удалось как-то все это обойти. Но остальные, которые добились, они ушли в тень, и в тени работая, показывают какой-то мизер, а все остальное – теневая экономика, она никуда не делась. И даже то, что мы сейчас ратуем за суд присяжных, я считаю, что он, возможно, поможет, но его надо попробовать, поэкспериментировать. Хорошо, если бы здесь присутствовали депутаты Госдумы, руководители отделов, которые принимают решение, от которых будет зависеть.

Сюда пришли неравнодушные люди, их не просто пригласили. Я чувствую, каждый хочет что-то почерпнуть, а будет ли какая-то польза. Может быть, действительно идти нормальным путем, а не все время пытаться выжить скрыто незаконным путем. Никто об этом не говорит, но все понимают, что по-другому работа не получается.

Владимир Пейсиков, кандидат юридических наук:

Так случилось, что в 1993 году я организовывал сотню подобных мероприятий, связанных с введением в России тогда в порядке эксперимента в девяти субъекта процедуры суда присяжных, причем эти мероприятия проходили с участием тех, кто уже веками осуществлял такое, а это судьи и адвокаты из США, Франции и Англии. Опыт какой-то есть, поэтому мне кажется, что это не первое и не последнее подобное мероприятие. Здесь уже говорили, что огромное дело, много лет, много фактов, тома этих дел – я все прекрасно понимаю. Нужно вычленять какой-то эпизод или ряд основных эпизодов, играться по ним. Выступление адвоката и прокурора, если кого-то пытать, никто не сознается, нашел ли он хотя бы несколько отличий в этих выступлениях, потому что они были абсолютно одинаковыми, и непонятно, кто из них адвокат и прокурор. Два человека встали, изложили немножко разные факты с немножко разной осведомленностью. Если мы действительно посадили присяжных, они должны судить, должны оценивать позицию защиты, позицию...

Суд присяжных имеет уже историю у нас в России. Не надо идеализации. Когда я зарубежных судей приводил в залы заседаний Московской области, где сидели присяжные, они были в шоке. Они спросили: «Кто эти люди? Не те, которые в клетке, а те, которые там сидят». Когда им сказали, что это присяжные, они сказали: «А откуда их взяли?». О чем речь шла? Это было 12 человек, мягко выражаясь, не очень хорошо одетых людей в возрасте от 50 и плюс бесконечность. Сидели такие люди, и это были присяжные. И мои судьи, не буду называть стран, они были в шоке. И я не верю, я очень пессимистично смотрю в нашей ситуации, что расширят круг дел, но надо нам подумать, стоит ли вообще это делать.

Наше сообщество должно заниматься некой пропагандистской работой. Здесь затронули вопрос. Это действительно серьезная опасность, когда сейчас в популистских целях начинают говорить: «Участие граждан в правосудии». У нас же было, когда сидели двое, посредине судья, и два заседателя, один рабочий, вторая колхозница. Я был в этих судах. Кто был из вас, помнит, что это был кошмар. Они сидели, разгадывали кроссворды, в конце надевали очки, говорили: «Где подписать, начальник?», вот там подписывали, а нам говорят, что это адекватно суду присяжных. Это разные процедуры, разные принципы рассмотрения, состязательность сторон и так далее. Нужно людям объяснять. Людям морочат голову, объясняя тем, что суд присяжных, народ и заседатели – это одно и то же. Это мысль попутная, но между тем. Поэтому и в заключение хочу насчет камер сказать. Может быть, кто-то из вас не знает, что уже многие годы проходит в нашей стране в рамках судебной реформы реализация такого проекта, как ГАС «Правосудие».

ГАС «Правосудие» - это в четыре раза больше, чем «ГАС «Выборы» по масштабу и включает полностью демонстрацию в том числе судебных заседаний, как это делается везде. Записи не просто делаются для того, чтобы записывались на сервер, а как и там, они должны выкладываться моментально в открытый доступ, быть доступны сторонам процесса, и, между тем, гражданам, как налогоплательщикам. Поэтому этот вопрос тоже нужно поднимать.

Эдуард Кузнецов, предприниматель:

Я предприниматель в IT-сфере. Вы много говорили про изменения судебной системы, но у нас конкретный пример.Человек, у него следствие продолжается пять лет, год он судит, до суда еще ничего не дошло. Он год работал, отдавал кредит, у него случилась непредвиденная ситуация, и за месяц у него бизнес разрушился. Вопрос в том, что вы говорите: «Убирать конфликтность». А у государства изначально все виноваты, все виноваты перед государством, поэтому человек сидит, а не потому, что проблема в правовой системе.

Зачем мне заниматься бизнесом? Я 17 лет занимаюсь бизнесом, и если на себя мерить ситуацию этого человека, я бы треть этого времени уже находился под следствием, или еще хуже.

Светлана Мелихова, предприниматель:

Я предприниматель в прошлом и больше им не буду, потому что не хочу, настолько мне все отбили после того, как привлекли к ответственности, год с тремя замами я под стражей содержалась, масса денег выкинута на адвокатов. Сама я юрист, бывший следователь. Реабилитировала я сама себя, своих замов и так далее, компенсировали – все. Это просто чтобы поняли, почему я выражу сейчас очень резкую точку зрения и прошу у уважаемых экспертов ее оценить.

Мы говорим об экономике, с учетом того, что уезжают какие-то капиталы. А я говорю, что экономика этой страны, которая, на мой взгляд, захвачена преступным сообществом, состоит из двух составляющих. Первое – это ГУЛаг (те, кого сажают, чтобы они работали бесплатно и создавали различные товары). Вы, наверное, даже не представляете, что все шампуни, масса одежды, все-все-все производится на зонах бесплатно, это бесплатная рабочая сила, настоящий ГУЛаг. Это первая часть экономики, которая у нас существует. И вторая часть экономики, и почему именно появилась эта статья предпринимательская, и я против неё – все равны перед законом. Не могут предпринимателей судить по другой статье, нежели чем обычного человека.

Почему она появилась? Потому как те, кто умеет зарабатывать, это ведь тоже отрасль экономики, их хватают, и с них выжимают судьи, адвокаты, правоохранительные органы в виде зарплат в том числе, и в виде других преференций. Это мое мнение. Поэтому то, что мы сейчас здесь обсуждаем, мы обсуждаем симптомы, а не саму болезнь. Прошу дать оценку такому мнению.

Ольга Косец:

Я скажу по поводу того, судить ли предпринимателей отдельно. Есть такое понятие, как преступление в экономической сфере, и если этот человек не содержится сейчас под стражей как предприниматель, который совершил преступление в экономической сфере, он является угрозой общества. Он что, убийца? Он что, педофил? Кто он? Он как уголовник сейчас содержится под стражей. Он совершил экономическое преступление, он готов погасить эти средства.

Предприниматель:

Поймите правильно, что у предпринимателя – касательно этой ситуации – существует риск, который сейчас озвучили – рейдерский захват и так далее. Фактически, его судят за его риски, а в законодательстве четко прописано, что риск он несет сам. Но законодательно так усовершенствовалось, что за риск он параллельно несет уголовную ответственность. Мое первое предложение отчасти – за что он несет риск? Это касательно сделок и налогового бремени. Если налоговое законодательство упростить, и сделать несложным, что за каждый шаг ты сдаешь документы, платишь, а за каждую финансовую операцию. Если бы человек просто платил налог, и он четко знал, что он совершит операцию, заплатил налог, и все. Если не заплатил, то штраф. Само налоговое законодательство нам позволяет прибегать к уголовной ответственности.

И второе. Здесь нет ответственности банка. Есть в странах ответственность, когда банк или сотрудник банка выдал кредит, заведомо невозвратный. Когда нес бы ответственность банк, тогда бы всего этого не было.

И по какому.пути развития должен идти этот институт суда присяжных? По более американскому, когда ставится один конкретный вопрос: «Виновен/невиновен?», или по пути, который сейчас работает в стране? Или, может, должны ставиться несколько конкретных вопросов, например, наличие и отсутствие умысла, наличие и отсутствие ущерба, что свойственно экономическим преступлениям?

Андрей Рябушев:

Я считаю, здесь возможен только один вариант – первый вариант: «виновен/невиновен», иначе приговор как можно поставить? Обвинительный или оправдательный. Если судье на судебном заседании будет представлено достаточно доказательств о том, что обвиняемый виновен в совершении инкриминируемого преступления, то вариант один – это обвинительный приговор.

Для присяжных, как говорилось ранее, это все будет зависеть от красноречия адвоката и прокурора. Кто более четко, проще и доступнее донесет до присяжных ту информацию, которую он считает необходимой, кто докажет, что он прав, а противоположная сторона неправа, тогда присяжные сделают именно тот вывод, который необходим стороне.

Ольга Косец:

Я как-то присутствовала в Китае на встрече с министром по регулированию малого бизнеса. У них есть такое министерство. Закон «О малом бизнесе» состоит из 32 пунктов. У нас настолько раздуто законодательство во всех сферах, и насколько наш язык богат, и интерпретировать его можно как угодно, хоть да, хоть нет, поэтому лично мое мнение – если присяжным будет поставлен вопрос «да/нет?» - это какое-то конкретное решение. Если у них будет 70 вопросов, они просидят там 150 часов заседания, и не придут к единому мнению никогда, точно так же, как у нас сейчас это происходит в России. То есть у нас есть миллион течений, политических мнений, и т.д., и мы все считаем, что наше мнение единственное и правильное, а середины золотой мы найти не можем.

P.S. Казалось бы, эксперимент удался — присяжные разобрались в деталях и вынесли мотивированное решение. Эксперты также признали правоту присяжных, еще раз ее подтвердив.

Но остаются вопросы: почему вопиющих несоответствий в уголовном деле Николая Землянухина не видит суд? Почему прокуратуру дело, полное подобных нестыковкок, спокойно отправляет в суд? И каким образом у нас ведется следствие, если в деле, следствие по которому считается оконченным, полно белых пятен и даже черных дыр?

Или... именно так и выглядит «заказное дело»?

Источник: http://argumenti.ru/society/2015/03/393158

Суд присяжных может стать действенным инструментом реального правосудия в предпринимательских делах — к такому выводу пришли участники мероприятия: «Тестирование правовой инициативы: Суд присяжных За или ПРОТИВ предпринимателей», которое состоялось 19 марта на площадке пресс-центра «Аргументы Недели».

Участники импровизированного судебного заседания, рассмотрев реальное уголовное дело, вынесли свой вердикт. Как решили «присяжные», обвиняемый - предприниматель, а инкриминируемое ему деяние относится к сфере предпринимательской деятельности.

Казалось бы, это еще не ответ на вопрос «виновен или невиновен?», но именно из-за непонимания судом или нежелания разобраться в сути вопроса у следствия реальный, а не придуманный человек сидит в СИЗО уже более года. Реальному, а не придуманному человеку пытаются тем самым «утяжелить» статью.

Ведь хотя суд с участием присяжных  и был «тестовым», само дело, которое разбирали участники мероприятия — абсолютно реальное.

Это дело реального предпринимателя Николая Землянухина. Более года он томится в СИЗО только потому, что ни следствие, ни суд, без конца продлевающий Землянухину арест, не хотят признавать предпринимателя таковым.

Идея проведения тестового «суда присяжных» возникла по инициативе Общероссийской общественной организации «Юристы за права и достойную жизнь человека», МОО «Деловые люди» и Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции». И возникла она не случайно.

В начале этого года на рассмотрение Государственной Думы был вынесен законопроект о распространении суда присяжных на ряд экономических преступлений. Разработчики проекта убеждены, что закон сократит практику предъявления обвинений и вынесения приговоров по делам, которые намеренно переводят из гражданско-правовой в уголовную плоскость, а также сократит риск возникновения так называемых «заказных» дел.

В зале импровизированного суда — присяжные (предприниматели, люди разных профессий и возрастов, юристы), эксперты и правозащитники, пресса.

Во вступительном слове организаторы предложили присутствующим рассмотреть ситуацию, которая сложилась в России: практически каждый пятый предприниматель за последние годы был привлечен к уголовной ответственности. Общее мнение, что явный обвинительный уклон существует, это подтверждают и эксперты. Более того, только 3% из тех предпринимателей, кто столкнулся с этой системой, потом попытались возобновить бизнес. Твозникает резонный вопрос: а как мы будем справляться с импортозамещением, с остальными проблемами, которые нас сейчас накрывают, как девятый вал, если мы так разрушаем нашу экономику?

В настоящее время возникло очень много инициатив по гуманизации применения законодательства в отношении предпринимателей.

Одна из них - инициатива, о которой сейчас много говорят, много пишут газеты и обсуждают люди: а поможет ли суд присяжных предпринимателям?

И есть разные позиции. Кто-то говорит: «Да, это люди, которых сложнее подкупить, это люди, которые будут вслушиваться, действительно стараться понять ситуацию». Кто-то говорит: «Что они могут понять? Женщины варят борщ на кухне, а мужчины перебирают мотор у машины, и понять того, что происходит в суде, они не смогут».

Давайте же попробуем разобраться, потому что много мнений, а ситуация, к сожалению, пока не улучшается.

Предлагаем добровольным составом независимого «суда присяжных» разобрать всего лишь один вопрос из реального уголовного дела, и нам любезно согласился помочь Никита Александрович Колоколов, судья Верховного суда в отставке.

Никита Колоколов, профессор кафедры судебной власти и организации правосудия НИУ ВШЭ, доктор юридических наук:

Я действительно работал в Верховном суде, и до сих пор имею статус судьи в отставке. Я доктор юридических наук, защищался по организации судебной власти, работаю на кафедре, возглавляемой Тамарой Георгиевной Морщаковой в Высшей школе экономики (ВШЭ), но увлечен вопросами государства и права в целом, суда в частности, уголовного процесса в еще более частном случае.

В маленьком вступлении было сказано, что существует какое-то не то отношение к предпринимателям. Ничего удивительного нет. Что вы ждете от того общества, которое 70 лет знало, что «на горе всем буржуям мировой пожар раздуем?». Ничего с тех пор принципиально не изменилось. Как относятся к предпринимателям, лучше всех сказал президент: «По наущению конкурентов настучат в органы, те посадят в зиндан, а там за бабки отпускают». Говорили, что будет амнистия для предпринимателей, но я так назвал посвященную этому статью «Вот тебе и Юрьев день, предприниматель».

А коль речь у нас идет о суде с участием присяжных заседателей, то в суде мы всегда должны знать: главное - это не председательствующий, особенно в суде с участием присяжных, его роль крайне мала и узка, в суде самое главное – это стороны. Есть у нас обвинитель?

Георгий Шаталов - согласился выступить от стороны обвинения, ни на букву не отступая от материалов дела.

Напомню, есть Постановление Пленума №21 2013 года. Там написана первая фраза, что суд на этапе заключения под стражу доказанность вины не интересует. Чуть дальше есть маленькое лирическое отступление: «А если речь идет о предпринимателях, то...». Так вот можно всегда сказать: «Есть предприниматель, предпринимательские статьи, а выше написать еще одну статью «Да он организатор преступного сообщества». Человек, который писал это постановление Пленума, действующий сотрудник, очень точно сказал, что «Порой сторона обвинения даже не пытается раскрыть, где ж то сообщество, что оно ставило перед собой», поэтому давайте я на этом свои рассуждения завершу.

Есть присяжные, я правильно понял? Единственное, что я вам разъясняю: кто у вас старшина?

Отлично, старшина Макарова, будет момент, когда присяжным что-то будет неясно, вы должны будете подумать, как задать вопросы участникам процесса. В отсутствии подсудимого и потерпевших это будут, скорее всего, стороны.

И следующий нюанс. Мы с вами должны будем сформулировать вопросы, которые будут вынесены на суд присяжных.

Суд присяжных

Вопрос, который мы хотели рассмотреть сегодня: то, что инкриминируется нашему подсудимому – это относится к предпринимательской сфере, либо не предпринимательской?

Обвинитель: Всем еще раз добрый день. Меня зовут Шаталов Георгий, я буду представлять сторону обвинения в нашем импровизированном судебном заседании. К органам следствия и Прокуратуре я никакого отношения не имею, занимаюсь частной юридической практикой. Учитывая то, что официальный язык уголовного судопроизводства достаточно сложен для восприятия на слух, я ту фабулу обвинения, которую вменяют подсудимому, немножко упрощу, и расскажу, о чем идет речь.

Землянухин Николай является подсудимым, обвиняется в том, что он совершил мошенничество в сфере кредитования путем предоставления банку заведомо ложных и недостоверных сведений. Общая сумма ущерба, указанная в обвинительном заключении, составляет 50 миллионов рублей.

Итак, Землянухин Николай, будучи генеральным директором Захаровского мясокомбината, имея целью хищение указанных денежных средств, вступил в сговор с неустановленными соучастниками, предоставил в банк указанные документы, получил кредит на указанную сумму, после чего, по версии следствия, распорядился ими по своему рассмотрению.

В связи с чем было возбуждено уголовное дело, в отношении обвиняемого была избрана мера пресечения виде заключения под стражу, и до решения суда он в настоящий момент находится под арестом. В обвинительном заключении указаны доказательства, на которых следствие основывает свое обвинение: это и показания свидетелей, допрошенных в рамках расследования, и заключение бухгалтерских судебных экспертиз. Выводы, которые были сделаны, подтверждают те обвинения, которые ему предъявляются. В принципе, все. Позиция следствия заключается в том, что те документы, которые были предоставлены, содержали ложные сведения, поэтому юридически квалифицируются в соответствии с Уголовным кодексом – часть 4-я статьи 159.1.

Судья: Минуточку, у присяжных вопрос возник к стороне обвинения.

Присяжные: Вы сказали, что он вступил в сговор с неустановленными лицами и получил кредит в банке. Вот это поподробнее. Что значит «с неустановленными лицами получил кредит»?

Обвинитель: По версии следствия, Землянухин являлся генеральным директором общества, которое брало кредит в банке, и данное преступление совершал, вступив в предварительный сговор с лицами, которые не были установлены. По характеру действия подписывал документы он, поскольку являлся генеральным директором, но к совершению данного преступления имели также другие лица, которые следствие не установило.

Присяжные: То есть сотрудники банка, я правильно понимаю?

Обвинитель: Неустановленные лица. Неизвестно, кто это: сотрудники банка, сотрудники общества.

Присяжные: То есть, по-русски, кто-то помог получить кредит в банке? Такой смысл? Кредитный договор с банком был нарушен?

Обвинитель: Условия кредитного договора исполнялись. Первый год были платежи, но так как те документы, которые он предоставил, они содержали недостоверные сведения, поэтому следствие посчитало, что его действие уголовно наказуемо. Договор нарушен не был.

Присяжные: Для каких целей как генеральный директор он брал этот кредит? Был ли возвращен назад кредит?

Обвинитель: Кредит брался в целях пополнения оборотных средств, то есть для использования этих оборотных средств, исходя из целей деятельности организации. В рамках арбитражного процесса все обязательства общества были исполнены, в том числе по кредитному договору.

Присяжные: Следующий вопрос: кто же тогда на него заявил?

Обвинитель: Потерпевшим по уголовному делу является банк.

Присяжные: При всех выполненных условиях?

Обвинитель: Возмещение ущерба, причиненного потерпевшим, не является основанием для прекращения в отношении него уголовного преследования.

Судья: Сторона обвинения смогла вам разъяснить свою позицию? Она предельно простая, как я понял и прочитал, что человек обращается в банк за кредитом, естественно, в некоторых случаях то дают, то не дают (как это – нас не интересует). Человек получает кредит, говорит, что «У меня есть оборудование на столько-то миллионов», что-то погашает, что-то – нет, по каким причинам – этого мы не знаем. После этого начинают смотреть, есть ли оборудование, а оборудования нет. То есть банк почувствовал, что он рискнул, дал неизвестно под что, проверяли оборудование или нет – этого мы не знаем. Кредит не возвращен, оборудования нет. Вот вам вся схема.

Присяжные: Кредитный договор не был нарушен, он соблюдался. А за долги сидеть он не должен. А как он не был нарушен, если путем банкротства?

Судья: Это уже пошла дискуссия. Вот вам позиция. Если бы банк получил свои деньги с процентами, он бы не жаловался. Неужели неясно?

Присяжные: Неясно. Спросили: был нарушен кредитный договор? Сказали, что кредитный договор нарушен не был. Нам сказали четко. Мало того, в результате дальнейшего арбитража все обязательства были исполнены – таков был дан второй ответ. А изначально кто инициатор возбуждения уголовного дела? Это рапорт каких-то оперативных сотрудников, либо это волеизъявление потерпевшего?

Обвинитель: Волеизъявление потерпевшего. Как правильно было отмечено, что в процессе исполнения кредитного договора выяснилось, что эти документы были ему предоставлены, они содержали те самые ложные сведения, о которых идет речь, и было обращение в правоохранительные органы.

Присяжные: А в тот момент, когда выяснили, что это ложные сведения, все-таки были какие-то нарушения по кредитному договору, или эти нарушения повлекли к возбуждению этого уголовного дела?

Судья: На момент возбуждения дела, согласно документу 2009 года, 50 миллионов не возвращены, что является крупным размером.

Присяжные: Перед выдачей кредита представители банка должны были выехать и посмотреть, подо что они дают кредит. Есть ли этот документ, независимая оценка?

Обвинитель: Да, есть.

Присяжные: И что, на момент выдачи кредита все было правильно, так понимаю?

Обвинитель: Да.

Присяжные: Какие меры процессуального принуждения, кроме ареста, применены? Какие счета арестованы, какое имущество арестовано, что сейчас с предприятием?

Обвинитель: Предприятие обанкрочено.

Судья: Больше вопросов к стороне обвинения нет. Как смогли, так и поддержали. Сторона защиты, опровергайте.

Защитник: Добрый день. Адвокат Левчук, защита интересов Землянухина. Вся эта история по возбуждению данного уголовного дела и расследованию его по настоящее время затрагивает продолжительный период времени с 2009 года. Сам кредит, о котором идет речь, был взят предприятием на два года с 2008 года по 2010 год. Первый год кредит выплачивался в строгом соответствии с тем графиком, который был предусмотрен для возврата данного кредита.

Хотелось сделать маленькое отступление. Все возникшие проблемы связаны с рейдерским захватом на это предприятие. То есть к тому моменту, пока первый год кредит выплачивался, предприятие было на хорошем счету, имело достаточно хорошие финансовые показатели, но в 2009 году пришли маски-шоу, захватили не только предприятие, но и все документы, компьютеры, системные блоки, бухгалтерскую и иную документацию, создав документальный вакуум.

В такой ситуации это создало некие трудности для предприятия. Я считаю это объективным. И Николай обратился в банк, это подтверждается и материалами данного уголовного дела, и свидетельскими показаниями о том, что Николай приехал в офис данного банка и попросил реструктуризацию.

Преподнесена для возбуждения этого уголовного дела вся эта ситуация была, как будто бы он явился в банк и сказал: «Ребята, я вам ничего больше не верну. Помогите мне решить вопрос с какими-то рейдерами, а иначе вы ничего не получите».

Параллельно с обращением в правоохранительные органы города Москвы, несмотря на то, что предприятие находилось на территории Рязанской области, банк в рамках гражданско-правовых отношений обратился в суд. Получил решение суда, которое вступило в законную силу, в котором было утверждено право на получение в рамках этих гражданско-правовых отношений средств по остатку данного кредита.

С 2009 года, когда в сентябре было возбуждено данное уголовное дело, до 20 января 2014 года Николай находился на свободе.  Находился в России, бывал за рубежом, он знал обо всех ситуациях, которые происходят с его предприятием, он реализовывал свое право через адвокатов, представителей, помощников, всячески участвуя во всех процессах, которые были и в этом уголовном деле.

Хочу отметить, что основанием для возбуждения уголовного дела явилась якобы фальсификация документов на оборудование, которое этим предприятием по договору залога было предоставлено в качестве обеспечения кредита. Как показывает следствие,  непосредственно Николай не занимался подготовкой документов. У него был юридический, экономический отделы. Все эти люди являются свидетелями по уголовному делу. Для того чтобы предъявить обвинение, следствие представляло некие их показания, в которых усматривалась роль Николая. Но далее, когда были проведены совместные очные ставки и другие следственные действия, ни один из свидетелей, на показаниях которого базировалось это обвинение, не подтвердил, что кто-либо видел, что именно Николай подписал договор, принес его в банк, представил эти документы, и каким-то образом ввел в заблуждение этот банк.

Почему ситуация сама по себе выглядит несколько сложной и неоднозначной? К моменту, когда было возбуждено уголовное дело, предприятие было захваченодругими людьми. Отсутствовала вся документация, какие-то фундаментальные документы, которые могли бы подтвердить или опровергнуть, были выплаты или не были, приобреталось ли это оборудование или нет. Николая обвиняют в том, что он предоставил сфальсифицированные документы о собственности этого оборудования. Да, это оборудование находилось на территории и работало, оно не покидало территорию предприятия ни в момент получения кредита, ни когда возникла вся эта ситуация. Сложность заключается в том, что представленные документы, которые были какой-то частью собраны по крупицам, свидетельские показания, еще какие-то документы, они все датировались 2006-2007 годом, и подтвердить или опровергнуть наличие этих сделок по приобретению у следствия не получается, и у предприятия тоже нет такой возможности.

На мой взгляд, ключевыми являются те фундаментальные и юридически значимые обстоятельства, которые должны учитываться в данном вопросе. Были проведены ключевые очные ставки с теми свидетелями, которые, по мнению следствия, якобы утверждали о том, что Николай виновен, что он организатор некоей группы, которая, прошу заметить, до настоящего момента не установлена. Кроме него, нет ни единого ни подозреваемого, ни обвиняемого лица, нет ни единой компании либо какого-то чиновника, который входил бы в эту некую группу. И до сегодняшнего момента обвинение использует эту некую неизвестную группу, как возможное основание нарушения им мер пресечения в случае, если он не будет находиться под стражей. То есть при избрании ему меры пресечения и ее продления везде имеются лишь только вероятностные заявления: «Может скрыться от следствия», «Может иным путем воспрепятствовать ведению по уголовному делу», «Может спрятать и избавиться от неких документов и доказательств». Из суда в суд при рассмотрении вопроса о мере пресечения только такие вероятностные выводы являются ключевыми для того, чтобы продлевать избранную меру пресечения в виде заключения под стражу.

Точно также мы знаем, что в действующем уголовно-процессуальном законодательстве для предпринимателей и для преступлений в сфере предпринимательской деятельности предусмотрен особый режим ввиду отсутствия социальной тяжести, ввиду отсутствия социальной опасности этих лиц с возможностью содержания их под домашним арестом, под залогом, под поручительством.

В данном случае следствие очень легко эту ситуацию корректирует под себя. Они говорят: «Мы считаем, преступление не совершено в сфере предпринимательской деятельности».

На каких основаниях следствие так считает, до сих пор ответа не получено, и все это перетекает из процесса в процесс, и, как наш уважаемый председательствующий сказал, видно, что в этих процессах обвинение всегда имеет главную позицию.  Соответственно, такие голословные обвинения и основания влияют на жизнь человека.

В настоящее время Николай с 20 января 2014 года был задержан, находится под стражей, мера пресечения его постоянно продлевается. Сегодня мы узнали, что его дело направлено в суд, назначено предварительное заседание по делу.

Вопрос: почему суд не обращает внимания на такие явные и объективные обстоятельства? Мы не решаем, виновен или невиновен, мы говорим лишь о том, в сфере это предпринимательской деятельности или нет? При этом есть постановление пленума Верховного суда, которое четко определяет, что же является преступлением в сфере предпринимательской деятельности, и кто те самые люди, которые являются предпринимателями и участвуют в преступлении в сфере предпринимательской деятельности. К этим лицам относятся: генеральный директор, учредитель, является любой руководящий орган предприятия. В этой ситуации может быть и индивидуальный предприниматель, а также иные преступления, которые, так или иначе, связаны в сфере предпринимательской деятельности.

Изначально обвинение было предъявлено, и уголовное дело было возбуждено по части 4-й статьи 159. Это было в 2009, это было тяжкое обвинение общеуголовного характера. За этот период времени изменилось законодательство, были внесены изменения в ту же самую 159 статью, и были созданы иные составы, в которых состоит и сфера кредитования, и сфера предпринимательской деятельности, сфера страхования и иные. Но постановление пленума Верховного суда четко указывает, что все эти составы могут быть произведены в сфере предпринимательской деятельности, и для этого не нужно переквалифицировать часть 1-ю 159, прим. 1, 159, прим 4. Каждая из этих статей может быть в сфере предпринимательской деятельности. Однако такая позиция ни разу не была каким-то образом рассмотрена и принята ни следователями, ни прокурором, ни судом.

На сегодняшний момент человек находится под стражей, более четырех лет расследуется это уголовное дело, неоднократно изменялась фабула обвинения, которая к настоящему моменту к его окончательной форме была вручена Николаю и нам, как его защитникам, 1 декабря 2015 года. Буквально через месяц при направлении на утверждение в суд вдруг тоже получила какое-то свое дополнение, и сейчас поданы в этом направлении жалобы. Окончательное обвинение и является окончательным для того чтобы его дальше не изменять, и изменения в таком виде являются серьезным нарушением.

Основа заключается в следующем: в 2009 году на момент возбуждения дела Николай являлся генеральным директором и собственником крупного предприятия. На сегодняшний момент его предприятие находится в руках других людей, юридически им владеют другие люди, а он находится под стражей и не является предпринимателем по версии следствия.

Присяжные: Мера пресечения по тяжкому составу не может составлять более года. Почему более года сидит? Когда началась 217-я?

Защитник: 217-я началась у нас 17 декабря. Соответственно, как только был превышен этот 11-месячный лимит, дело было передано на рассмотрение продления меры пресечения в городской суд. Теперь городской суд решает этот вопрос.

Присяжные: Сроки расследования неоднократно продлялись за четыре года. Вы говорите «по версии следствия», «по версии следствия». По версии следствия вам не удовлетворяют ходатайство о переквалификации, верно? Вы их неоднократно наверняка подавали.

Защитник: Да.

Присяжные: Обжаловали по 125-й отказы?

Защитник: Обжаловали. Каждое такое нарушение неоднократно направлялось на рассмотрение как в органы следствия, так и в Прокуратуру, и в суд. Рассматривались вопросы и по 125-й, и по 124-й, нами было подано более 40 разного рода жалоб и заявлений только за последние полгода.

Присяжные: А банк, который выдавал кредит, он был московский или рязанский?

Защитник: Это было рязанское отделение банка, основной офис которого находится в г. Москве.

Присяжные: Выдавал рязанский?

Защитник: Да. Но они решили таким образом, что по решению московского выдавал рязанский.

Присяжные: Это понятно. Счета предприятия в рязанском отделении?

Защитник: Да.

Присяжные: То есть они видели полностью всю картину?

Защитник: Абсолютно.

Присяжные: Процедура подписания договора залога обязательна или под звездочкой стоит в перечне?

Защитник: Эта процедура мало того не обязательна, договора кредитные и залога никаким образом не взаимосвязаны. Они подписаны разными руководящими органами, и мы думаем, что этот договор залога был составлен уже на этапе, когда предприятие захватывалось, таким образом. И разные зампреды правления банка подписывали эти договоры, и почему-то в кредитном договоре совершенно не стоит какая-то взаимосвязь именно с этим залогом, и о нем ничего не говорится.

Присяжные: Экспертизу проводили?

Защитник: Проводили. Экспертиза, которая была проведена в рамках уголовного дела, она указала, что это подпись Николая, а три другие экспертизы, которые были проведены, показали, что подпись не Николая, причем одна из этих экспертиз четко разрушает методику, которая была нарушена экспертом, производившим экспертизу в рамках уголовного дела. Это все есть. Мы неоднократно заявляли о приложении экспертных заключений, где было четко указано, где, в каких моментах эксперт нарушила или неправильно отнеслась к методическим заданиям, неправильно все сделала, нам было отказано. На стадии предварительного следствия было отказано. Сейчас в суде будем повторно это заявлять.

Присяжные: А в обвинительном заключении непосредственно какими достоверными доказательствами подтверждается именно умысел?

Защитник: Это никак не подтверждается. Ни один человек не сказал в рамках этого дела, свидетель, либо некий документ никаким образом не подтвердил, что Николай давал задания, либо сам каким-то образом создавал документальную базу для того, чтобы получить этот кредит и его не вернуть.

Хочу отметить, что дело было возбуждено за 10 месяцев до окончания кредитного договора, то есть фактически нарушением была неоплата лишь двух месяцев, и то по тем обстоятельствам, которые я называл, по захвату и отсутствию этих документальных возможностей.

Присяжные: Суд московский или рязанский? Где все происходит?

Защитник: В том-то вся и странность, что уголовное дело расследуется по территории Центрального административного округа (ЦАО), мера пресечения точно также избирается по Таганскому району, поскольку это относится к Центральному округу, а банкротное дело производилось и в арбитражном суде Москвы, и в арбитражном суде Рязанской области. Рязанский арбитражный суд окончил арбитражное производство, банкротное дело и четко указал, что все требования кредитора с этого момента удовлетворены в полном объеме, но до сих пор эта запись никаким образом не учитывается следствием ни в обвинительном заключении, ни в каких-то иных договоренностях.

Присяжные: Мера пресечения в виде ареста была избрана 20 января 2014 года? Он был задержан? Когда было предъявлено обвинение или избрана мера?

Защитник: Мера пресечения в виде ареста была избрана заочно.

Присяжные: То есть объявлен в розыск?

Защитник: В октябре 2010 года, заочно - это стало следствием якобы нарушения им ранее избранной меры пресечения – подписки о невыезде, предъявленной ему заочно. То есть нигде нет документов, подтверждающих, что он вообще уведомлен о каких-то претензиях к себе. Обвинение было точно так же заочно предъявлено по 159.4. Далее оно было изменено 21 января 2014 года, и его последняя версия была 2 декабря 2014 года.

Присяжные: То есть я так понимаю, что мера пресечения такая крайняя ему избрана, потому что он нарушил ранее якобы избранную меру в виде подписки и находился в розыске?

Защитник: Ну и якобы эти неизвестные соучастники, с которыми он может каким-то образом навредить следствию.

Судья: Еще вопросы? Больше вопросов нет. Присаживайтесь. Дальше следует мое напутственное слово.

Ситуация, в общем-то, предельно простая. Представьте себе, что вы банкиры. Под какие угодно риски вы даете кредит – 50 миллионов О чем думает банкир? Чтобы ему вернули кредит и все, что положено в виде процентов. Это обычная истина. Правильно составлены документы, неправильно составлены документы – это второй вопрос, мы сейчас его обсуждать не будем, поскольку всех материалов дела у нас перед глазами нет. В силу каких обстоятельств не возвращается кредит, мы не знаем. Очень в общих чертах что-то сказала сторона защиты про какие-то маски-шоу, кто-то приехал, что-то забрали. Какая дана этому юридическая оценка, мы не знаем.

Дальше вопрос уже в соответствии с поставленной задачей. Если бизнесмен взял кредит и не вернул, возникает два пути рассуждений. Первый путь: он элементарный мошенник. Когда у него созрел умысел присвоить деньги? По большому счету, следствие должно было бы установить, но этот факт от нас и от вас, уважаемые присяжные, был скрыт, он не обсуждался. Когда было возбуждено дело, действовал один закон, в настоящее время действует другой закон. То, что следствие действует по старому закону, абсолютно правильно и понятно. Почему? Потому что зачем рубить сук, на котором сидишь? По старому закону все ясно. Можно продлевать сроки содержания под стражей, как по преступлению тяжкому, а если речь идет о новом законе, то и сроки следствия короче. Насколько я понял, этот вопрос стороной защиты не был прояснен в стадии всего периода нахождения обвиняемого под стражей. В настоящее время дело поступило в суд как раз вовремя, и вам решать вопрос.

Я так понял, самое главное - вы должны для себя уяснить и ответить: он действовал как предприниматель, или же он действовал как рядовой мошенник? Время пошло. У вас 10 минут. Тишина! Самый главный момент, для чего мы собрались.

Старшина присяжных: Присяжные заседатели посовещались и единогласно 12 человек решили, что, да, Землянухин является предпринимателем и брал кредит он тоже как предприниматель.

Судья: Все. Как сказали присяжные, отпустить Веру Засулич, значит, отпустить. Отпустить Николая, значит, отпустить. Но это будет уже в другом суде, а там суд уже не присяжные, а профессиональные. Они не слушают стороны, они прочитали материалы дела, а там уже все написано.

Присяжные: А ваше мнение?

Судья: Мое мнение, безусловно, что он предприниматель.

Обсуждение с экспертами

Александр Брод, член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека:

Уважаемые коллеги, мне показалось, что сегодняшний пилотный проект, импровизированное судебное заседание – это хороший почин. Ко мне подошел руководитель пресс-службы Судебного департамента Верховного суда Вадим Рафикович Зиятдинов. Он уехал на совещание., но тоже поблагодарил за приглашение, и сказал, что что-то подобное делалось и по линии Гильдии судебной журналистики, Союза журналистов, и даже предложил объединить усилия, потому что очень много подобных инцидентов и в сфере бизнеса, и в сфере СМИ, и в других сферах. Подобные общественные инициативы, мне кажется, надо продолжать.

Что касается дела Землянухина, оно, к сожалению, типичное. Мы на протяжении последних лет сталкиваемся со многими подобными обращениями, и наиболее знаковое было за последнее время дело Руслана Телкова, предпринимателя, которого обвиняли в нарушении авторского права, якобы он использовал при продаже ткани образцы таких крупных компаний, хотя производителем была китайская фирма, и он был только распространителем этой продукции. 

Мы, не вторгаясь в сферу деятельности следствия, а сейчас и суда, ни в коем случае не оказываем никакого давления, прежде всего, призываем к объективному рассмотрению – это самое главное. Со своей стороны я направил запросы в МВД, в Генеральную прокуратуру. Мы проводили несколько экспертных площадок. Я знаю, что документы Землянухина будут рассматриваться в Центре общественных процедур «Бизнес против коррупции».

Процедура там такова. Сначала независимые юристы изучают материалы, готовят правовое заключение, также выступают перед большим кругом экспертов, выносится общее решение, и дальше уже Борис Титов со своими коллегами обращаются в органы следствия, в Прокуратуру, чтобы снова призвать к объективности и правовому, беспристрастному подходу. Кроме того, предпринимается сейчас попытка ознакомиться с условиями содержания Землянухина. Мною направлен запрос в УФСИН Москвы. Там не возражают, но просили согласовать со следствием, а теперь, поскольку материалы переданы в суд, и с Мещанским судом, я думаю, что все эти согласования будут, и удастся посетить Землянухина, поскольку были жалобы от его родственников на проблемы с условиями содержания.

И, наконец, на одном из наших заседаний побывал заместитель председателя Государственной Думы, руководитель фракции «Единая России» Владимир Абдуалиевич Васильев. Разговор шел в целом о правовой защите бизнеса, и мы приводили весьма тревожную статистику уполномоченного по защите прав предпринимателей о том, что значительное число предпринимателей сталкивается с заказными делами, рейдерскими захватами, не беспристрастным отношением следствия к своей судьбе. И вы знаете, что готовится несколько законодательных инициатив по поводу расширения полномочий суда присяжных, о рассмотрении таких экономических дел, и много других предложений по совершенствованию правосудия, по снижению количества проверок бизнеса. Сейчас мы знаем, что снижаются ставки банковских кредитов в условиях кризиса, санкций, чтобы помочь бизнесу выжить. Поэтому настрой депутатов Государственной Думы, по крайней мере по участию фракции «Единая Россия», настроен соответственно с экспертами работать над совершенствованием законодательства и улучшать качество рассмотрения подобных дел в ходе следствия и суда. А также аппарат Васильева, который проводит проект «Гражданский контроль» по рассмотрению проблемных дел предпринимателей, принял решение рассмотреть дело Землянухина так же с приглашением экспертов, я надеюсь, и адвокаты Николая Землянухина примут участие в этом круглом столе, поэтому будем надеяться, что общими усилиями нам какой-то свой вклад в разрешение этих весьма печальных проблем, которые особенно сейчас сгустились, сконцентрировались именно в период кризиса, падения рубля, ухода зарубежных инвесторов с российского рынка, производителей, с громадным оттоком средств из страны. Мы не хотим, чтобы все рушилось, а надеемся собственными усилиями, и с помощью наших предпринимателей все-таки оживить предпринимательский рынок, и работать на благо страны.

Никита Колоколов, профессор кафедры судебной власти и организации правосудия НИУ ВШЭ, доктор юридических наук:

Александр Семенович, вы сказали очень хорошие слова, но вы как-то не обратили внимание на то, что именно судьи инициировали перед Конституционным судом вопрос о том, что «А не пора ли исключить статью со значком 4?». И единственный судья Конституционного суда Арановский сказал: «Слушайте, а зачем же мы мешаем законодателям?». Я вам скажу больше. Общаясь кулуарно, коллеги так говорят: «Чего ее торопиться применять? Ни сегодня, так завтра признают неконституционной». Последствий этого постановления вроде как нет никаких и быть не может, об этом Арановский прямо пишет, но вы должны учитывать настрой. Вот в чем дело.

Я не случайно сказал, что суд и общество – это селфи. Это очень хорошее выражение. Другого нет и не будет. В предпринимателях видят врага, а быть честным предпринимателем невозможно. Это не мои слова, а слова бывшего председателя Арбитражного суда. Он сказал: «Честный бизнес в России невозможен».

Александр Брод: Я думаю, здесь нужны наши общие усилия и по линии законодательства, и по линии экспертных инициатив, поэтому главное – будем работать и будем услышаны. Мне бы хотелось передать слово Владимиру Осечкину, который очень много занимается подобными вопросами, ведет специальный сайт, проводит много экспертных слушаний, в том числе работает по линии Государственной Думы с несколькими комитетами.

Источник: http://argumenti.ru/society/2015/03/393153

НАРОДНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО

К такому выводу пришли участники мероприятия «Тестирование правовой инициативы: Суд присяжных За или ПРОТИВ предпринимателей», которое состоялось 19 марта на площадке пресс-центра «Аргументы Недели». Участники импровизированного судебного заседания, рассмотрев реальное уголовное дело, вынесли свой вердикт. Как решили присяжные, обвиняемый — предприниматель, а инкриминируемое ему деяние относится к сфере предпринимательской деятельности.

Казалось бы, это еще не ответ на вопрос «виновен или невиновен?», но именно из-за непонимания судом или нежелания разобраться в сути вопроса у следствия реальный, а не придуманный человек сидит в СИЗО уже более года. Реальному, а не придуманному человеку пытаются тем самым «утяжелить» статью.

Ведь хотя суд с участием присяжных  и был «тестовым», само дело, которое разбирали участники мероприятия — абсолютно реальное.

Это дело реального предпринимателя Николая Землянухина. Более года он томится в СИЗО только потому, что ни следствие, ни суд, без конца продлевающий Землянухину арест, не хотят признавать предпринимателя таковым. 

Идея проведения подобного мероприятия возникла по инициативе Общероссийской общественной организации «Юристы за права и достойную жизнь человека», МОО «Деловые люди» и Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции». И возникла она не случайно. В начале этого года на рассмотрение Государственной Думы был вынесен законопроект о распространении суда присяжных на ряд экономических преступлений. Разработчики проекта убеждены, что закон сократит практику предъявления обвинений и вынесения приговоров по делам, которые намеренно переводят из гражданско-правовой плоскости в уголовную , а также сократит риск возникновения так называемых «заказных» дел.

Законотворцы, среди которых как депутаты различных фракций, так и известные общественные деятели, надеются, что инициатива позволит сократить количество фиктивных решений по таким статьям как 159 УК РФ (мошенничество), 160 (присвоение и растрата), 201 (злоупотребление полномочиями).

Специалисты уверены, что передача рассмотрения экономических дел судам присяжных приведет к более детальному рассмотрению таких дел и увеличит количество оправдательных приговоров, даже несмотря на то что коллегия присяжных формируется из людей разного уровня образования и юридической подготовки. Противники инициативы как раз утверждают, что присяжным не хватит знаний, чтобы разобраться в запутанных экономических делах.

Сама инициатива, по мнению многих экспертов, приобрела особую актуальность на фоне того, что наказания за экономические преступления в последнее время ужесточились, а статья 159.4 УК РФ (мошенничество в сфере предпринимательской деятельности) была признана противоречащей конституции, и  законодателю дано указание ужесточить ответственность по данной статье.

Суды присяжных, по мнению участников мероприятия, помогут защитить предпринимателей от неправосудных приговоров хотя бы потому, что независимые присяжные постараются вникнуть в суть вопроса, действительно разобраться и буквально взвесить  доказательства сторон на весах Фемиды.

Дело экс-генерального директора ООО «Захаровский Мясокомбинат» Николая Землянухина стало тому ярким подтверждением.

Судья Верховного суда в отставке, доктор юридических наук, профессор НИУ ВШЭ Никита Колоколов, которому на импровизированном заседании была отведена роль судьи, поставил перед присяжными один вопрос: «Является Землянухин предпринимателем или нет?».

Присяжные — люди разных профессий, возраста и достатка — внимательно выслушали стороны обвинения и защиты, активно задавая вопросы, уточняя аргументы и позиции сторон, а также буквально требуя доказательств.

Сторона обвинения, получившая слово первой, зачитала слово в слово материалы дела, относящиеся к вопросу, но не смогла дать внятных пояснений, почему же не считает дело «предпринимательским». Более того, выяснилось, что убеждая присяжных в злых мошеннических намерениях Землянухина, обвинение даже не удосужилось разобраться, что это за «группа неизвестных», вместе с которыми он якобы планировал недоброе, что произошло в результате с кредитными средствами, чем  якобы так опасен ранее никогда не привлекавшийся к ответственности Землянухин. В итоге «неизвестных» следствие даже не разыскивало, а деньги, как признает обвинение, ушли фирмам, с которыми сотрудничал мясокомбинат.

Как выразился один из присяжных, было бы странно, если бы прямо из этих денег на предприятии стали делать колбасу: понятно, что за сырье, топливо, этикетки, в конце концов, надо было кому-то платить — это  и есть деятельность предприятия.

Далее о событиях, которые повлекли за собой потерю бизнеса, а самого бизнесмена сделали подсудимым, рассказал присутствующим и присяжным адвокат Николая Землянухина Георгий Левчук.

По его словам, в 2009 году был совершен рейдерский захват предприятия Землянухина — «Захаровского мясокомбината», который на тот момент являлся одним из самых успешных предприятий Рязанской области со штатной численностью около тысячи человек.

—  Это напоминало маски-шоу, — рассказал адвокат, — на предприятие ворвались люди с оружием. Не предъявляя никаких документов, подтверждающих их прав, они захватили все имущество, оборудование, склады, транспорт, а также всю уставную, юридическую и финансовую документацию, даже сервера компьютеров.

Тем самым с 6 августа 2009 года предпринимателя Землянухина лишили возможности доступа к документации, пользованию и распоряжению своим предприятием, а также создали сложности в соблюдении заключенных ранее договоров предприятия с партнерами. Пока на рейдеров пытались возбудить уголовное дело и  остановить разграбление бизнеса, Землянухин вынужден был  начать процесс банкротства мясокомбината.

По словам Левчука, практически одновременно с захватом против Землянухина было возбуждено 28 уголовных дел по разным поводам, впоследствии все они были прекращены. Но на этом беды предпринимателя Землянухина не закончились, доброжелатели «накопали» на предпринимателя новый состав: обвинили бизнесмена в кредитном мошенничестве.

- Мой подзащитный действительно брал кредит на нужды предприятия, — продолжил свою речь адвокат, — и добросовестно выполнял условия кредитного договора, а после рейдерского захвата Землянухин сам обратился в банк с просьбой о реструктуризации долга.

Банк же, несмотря на то что сам кредитный договор еще действовал, решил обратиться с заявлением о возбуждении дела.

- Хотя самого предмета этого дела не было, — отметил адвокат, — помимо того, что значительная часть суммы кредитного договора была уже выплачена в так называемое «мирное» время, когда предприятие успешно работало, то и потом, в ходе банкротства ранее принадлежащего Землянунухину предприятия, требования банка были полностью удовлетворены, о чем имеется решение Рязанского Арбитражного суда.

Никакого мошенничества здесь нет, — убеждал присяжных адвокат Николая Землянухина, — ибо вся деятельность моего подзащитного не что иное, как предпринимательская деятельность  в статусе собственника и директора предприятия, пострадавшего от действий рейдеров.

Никаких доказательств того, что Землянухин полученные средства потратил не по назначению,  в деле нет. Они были выплачены компаниям-партнерам, обеспечивающим своими поставками и услугами деятельность и развитие предприятия. И конечно же, Землянухин не мог предполагать, что предприятие захватят рейдеры, тем самым лишив его  бизнеса.

Но следствие и суды, которые выдавали санкции на арест Николая Землянухина и в последующем неоднократно продлевали ему арест, по словам Левчука, не хотят признавать его предпринимателем и относить вменяемое деяние к сфере предпринимательской деятельности.  Почему? Потому что мошенника Землянухина закон позволяет держать в СИЗО, а вот предпринимателя Землянухина по закону придется отпустить под домашний арест. Но следствие даже слышать не хочет об изменении меры пресечения.

После десятиминутного обсуждения присяжные вынесли свой вердикт: «Николай Землянухин — предприниматель, и то, что Николаю Землянухину инкриминируют — точно относится к сфере предпринимательства».

—      К величайшему сожалению, дело Николая Землянухина — не единственное в своем роде, оно скорее типично для сегодняшнего времени, — высказал окончании заседания свою точку зрения член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества Александр Брод, — со своей стороны мы сделаем все, чтобы Николая Землянухина освободили из-под стражи, тем более что положительный опыт в этом вопросе у нас уже имеется. Важно, что подобными ситуациями в настоящее время занимаются и структуры омбудсменов по защите прав предпринимателей России и Москвы, правозащитники не оставляют подобные вопросы без внимания — ведь если мы не защитим наших бизнесменов и предпринимателей от судебного произвола, то кто, извините, будет работать в стране?

Кроме того, по словам некоторых экспертов, для более объективного подхода к делу и для вынесения справедливого судебного решения в дальнейшем, необходимо усовершенствовать саму процедуру судебного заседания.

— Все суды необходимо оснастить веб-камерами, а ход заседания транслировать в сети, — предложил один из разработчиков законодательной инициативы, координатор проекта Gulagu.net  Владимир Осечкин.

Также, по словам Осечкина, нужно ввести практику ведения стенограммы заседания, что обеспечит точность формулировок высказываний всех сторон.

— Сейчас, когда секретарь приступает к написанию протокола заседания спустя какое-то время, мы получаем скорее воспоминания секретаря о судебном заседании, — отметил эксперт.

По мнению президента МОО «Деловые люди», предпринимателя Ольги Косец, подобные мероприятия необходимо проводить как можно чаще, популяризировать. Подобный опыт помогает формировать гражданскую ответственность и в то же время поможет сформировать положительный образ предпринимателя.

- До сих пор бытует мнение, что предприниматель — это не честный человек, спекулянт, — отметила Косец, — мы стремимся разрушить это ореол.

По словам Косец, сегодня первый враг предпринимателя — это такой же предприниматель, но наживший свои капиталы едва ли не преступным путем, путем рейдерских захватов и т.д.

— Ведь проверки, которые так неожиданно устраивают надзорные органы, на пустом месте не возникают, — отметила Косец, — чаще всего инициаторами таких проверок, как и заказных уголовных дел являются конкуренты, «добрые соседи».

По мнению президента «Деловых людей», в связи со сложной экономической обстановкой в стране, на фоне экономических санкций в отношении России количество дел, подобных делу Землянухина, только возрастет.

— Предприниматели сейчас находятся, что называется, в залоге у банков, — сказала Косец, и кредитные учреждения, как правило, обеспечивают гораздо больший залог, чем та сумма кредита, которую они предоставляют бизнесмену. А посему, любой предприниматель в таких условиях может стать легкой добычей для рейдеров.

P.S. Казалось бы, эксперимент удался: присяжные разобрались в деталях и вынесли мотивированное решение. Эксперты также признали правоту присяжных, еще раз ее подтвердив.

Но остаются вопросы: почему вопиющих несоответствий в уголовном деле Николая Землянухина не видит суд? Почему дело, полное подобных нестыковок, прокуратура спокойно отправляет в суд? И каким образом у нас ведется следствие, если в деле, следствие по которому считается оконченным, полно белых пятен и даже черных дыр?

Или… именно так и выглядит «заказное дело»?

Нина Гаврилова
Источник: http://pasmi.ru/archive/121226

19 марта в пресс-центре газеты «Аргументы Недели» прошло весьма своеобразное мероприятие, озаглавленное «Тестирование правовой инициативы: суд присяжных ЗА или ПРОТИВ предпринимателей». Предложенная организаторами статистика гласит, что за последние двадцать лет к уголовной ответственности был привлечён каждый пятый российский предприниматель. Таким образом исчезают рабочие места, во время ведения открытого уголовного процесса останавливается работа предприятий, многие из которых заняты, к примеру, производством продуктов питания. К тому же, подобная статистика так или иначе мешает развитию малого бизнеса, о котором не раз и не два говорилось за последние годы. Если предпринимательство не будет укрепляться, то капитал будет продолжать утекать из страны и эксперты, присутствовавшие в конференц-зале, заявили, что в этом году отток капиталов может достичь катастрофических размеров.

Не секрет, что предприниматели нередко становятся жертвами рейдерских захватов и других неправомочных действий, в том числе в их адрес могут быть возбуждены заказные уголовные дела. В связи с этим эксперты и депутаты предлагают отдать «экономические дела» судам присяжных. Теоретически это должно снизить риск возникновения «заказных» уголовных дел.

На импровизированном заседании суда 19 марта рассматривалось реальное «экономическое» дело Николая Землянухина – директора рязанского мясокомбината «Захаровский». В настоящий момент он находится в СИЗО. В роли судьи выступал Никита Александрович Колоколов – доктор юридических наук, профессор Высшей Школы Экономики. Кресла присяжных заняли предприниматели, юристы, адвокаты, судьи, а также заинтересованные в процессе лица. Перед ними стояла простая задача: определить статус Николая Землянухина, является ли преступление, по которому ведётся его дело предпринимательским или нет. Потому что сейчас он уже заключён под стражу, ещё до вынесения решения суда, как обыкновенный преступник. Предприниматель же до обвинительного вердикта может пребывать на свободе.

По версии следствия Землянухин Николай, будучи директором мясокомбината, совершил мошенничество в сфере кредитования. До решения суда он находится под арестом. Около сорока минут шло слушание стороны защиты и обвинения. Присяжные задавали вопросы, судья давал комментарии. В 2009 году Николая Землянухин взял кредит на два года в размере десятков миллионов рублей. В первый год выплаты шли по графику, затем у предприятия, предположительно, начались проблемы с рейдерами. Николай обратился в банк с просьбой о реструктуризации кредита, но тут выяснилось, что при его получении были предоставлены ложные данные. Банк подал на Землянухина в суд.

В итоге присяжные пришли к выводу, что дело является безусловно экономическим. Судья Никита Колоколов заявил, что он придерживается того же мнения. Далее он прокомментировал свою точку зрения: «Представьте, что вы банкиры. И вы даёте пятьдесят миллионов рублей. О чём вы думаете? О том, чтобы вам вернули кредит и всё, что положено в виде процентов. Азбучная истина. Правильно составлены документы или нет – вопрос второй и сейчас мы его осуждать не будем, поскольку у нас нет материалов дела. В силу каких обстоятельств не возвращается кредит – мы не знаем. Лишь в общих чертах сторона защиты сказала что-то про «маски-шоу», которые  устроили на предприятии обыски и что-то забрали. Можно понять и суд, который действует по старым статьям – зачем им пилить тот сук, на которым они уже давно сидят. Исходя из старых законов им ясно и понятно, что делать. Считать преступление тяжким и оставить обвиняемого под стражей. А дальше его судьбу уже будет решаться в зале суда. Но, к сожалению (это судья сказал, обращаясь к защитнику), с такой защитой, как говорится, не нужен и прокурор».

Затем на заседании выступил ряд экспертов. Они говорили об оттоке капитала, о недоверии общества к бизнесу и к суду. О необходимости обеспечения прозрачных судебных процессов – с веб камерами и диктофонным протоколированием. Были высказаны мнения как за увеличения количества рассматриваемых судами присяжных дел, так и против. Те, кто были против говорили о том, что нет никаких гарантий в том, что суды присяжных будут неподкупными, так же эксперты обращали внимание собравшихся на указанную выше ненависть общества к предпринимателям. 

Алексей Касмынин
Источник: http://zavtra.ru/content/view/igra-v-sud/

К такому выводу пришли участники тестирования правовой инициативы «Суд присяжных ЗА или ПРОТИВ предпринимателя», которое прошло 19 марта в пресс-центре газеты «Аргументы недели» в Москве.

О необходимости гуманизации законодательства в отношении предпринимателей  во всеуслышание говорят правозащитники, депутаты Государственной Думы и эксперты, представляющие адвокатское сообщество.

Среди предложенных инициатив и особый порядок рассмотрения дел, и введение института следственных судей во избежаний злоупотреблений на стадии следствия, и возможность погасить провинности за счет денежных штрафов, и — введение судов присяжных по экономическим делам.

Поправки в Уголовно-процессуальный кодекс, расширяющие список составов уголовных дел, которые могут рассматривать суды присяжных, подготовили депутаты Антон Ищенко, Иван Сухарев и Борис Коганов. Вопрос о расширении сферы применения присяжных в январе 2015 года поднимал и Президент РФ Владимир Путин.

"За последние десять лет через тюрьмы прошло более 10 тысяч предпринимателей по заказным уголовным делам, большая часть из них вообще не должна была туда попадать, - считает основатель правозащитного проекта "Гулагу.нет" Владимир Осечкин. - Однако действующая следственно-судебная машина настроена таким образом, что попавший в СИЗО предприниматель практически лишен реальных средств защиты. Присяжные могут исправить сложившуюся практику судопроизводства по экономическим делам".

"В делах, к примеру, о мошенничестве наши суды не удосуживаются доказать самое главное — умысел,— заявляет уполномоченный по правам предпринимателей в РФ Борис Титов, поддержавший инициативу.— Если экономические дела будут рассматривать присяжные, они смогут отметать дела, где не доказан умысел совершить преступления".

Некоторые эксперты с сомнением относятся к инициативе, считая суды присяжных недостаточно квалифицированными для разбора экономических дел, изобилующих экспертизами и сложными доказательствами

Напротив, - уверены правозащитники, - именно присяжные как независимые эксперты будут дотошно исследовать саму логику доказательств, вслушиваться в суть дела, буквально взвешивая на весах Фемиды все «за» и «против».

СУД ПО РЕАЛЬНЫМ ФАКТАМ

Проверить идею решили на импровизированном суде присяжных. И пусть сам суд был «тестовым», рассматриваемое дело и аргументы защиты и обвинения — из самого что ни на есть реального уголовного дела — дела рязанского предпринимателя Николая Землянухина.

Впрочем, предприниматель он или нет, как раз и предстояло решить суду присяжных в ходе процесса под председательством доктора юридических наук, профессора Высшей школы экономики Никиты Колоколова.

В своих аргументах и обвинение, и защита могли ссылаться лишь на аргументы и доказательства, уже имеющиеся в деле. Если коротко, то все выглядит банально: вроде бы банк дал предпринимателю кредит, а он весь кредит не отдал, а средства ушли «в личный карман». На деле все оказалось и сложнее, и понятнее.

ЛЮБОПЫТНЫЕ ПРИСЯЖНЫЕ

Присяжные, в составе которых были люди разных возрастов, профессий и рода деятельности, были людьми неравнодушными и активно интересовались деталями вопроса у сторон: каким образом доказывается обвинением умысел на мошенничество, куда ушли средства, почему приостановились выплаты по кредиту, каким образом действовал договор...

Сторона обвинения бойко зачитала текст обвинения и... дальше, как теперь любят говорить, «что-то пошло не так». А именно: как выяснилось, никакой группы злоумышленников следователи не выявили, куда в итоге ушли кредитные средства — тоже не разобрались, более того — даже не приняли во внимание, что большую часть кредита предприятие Николая Землнухина банку вернуло еще в «мирные времена», а оставшийся долг был погашен в ходе банкротства, то есть ущерба банку вообще не нанесено.

А вот что за «мирные времена» и почему они вдруг для Захаровского мясокомбината, которым руководил Николай Землянухин, закончились — пояснила сторона защиты.

ЧЕРНЫЙ ЧЕТВЕРГ

Адвокат четко обозначил дату возникновения проблем в бизнесе  Николая Землянухина — 6 августа 2009 года его предприятие, выстроенное своими руками в чистом поле за семь лет, было захвачено рейдерами. Причем в захвате оказались не только производственные площади и оборудование, сырье и транспорт, но и документы, ключи и программы «Банк-клиент», сервера, печати и многое другое.

Пока на самозваных рейдеров, с оружием пришедших на мясокомбинат, искали управу (которую за пять с лишним лет так пока и не нашли), предприятие Землянухину пришлось обанкротить.

Сразу после возникновения проблем Землянухин попросил банк о реструктуризации кредита, рассказав о возникшей ситуации. Банк решил иначе — и в результате предприниматель, не нанесший ущерба банку, более года отсидел в СИЗО и теперь ждет начала судебного разбирательства.

Собственно, суть рассматриваемого вопроса и определяет характер избрания меры пресечения — ведь если Землянухин все-таки предприниматель (как считает защита), то его надо выпускать из СИЗО. А если право обвинение (которое не считает дело предпринимательским), то можно применять к нему всяческие утяжеления статьи.

Но присяжные услышали четкие аргументы: кредит брался на предприятие, на него же и тратился. В деле есть данные финансовой и бухгалтерской экспертизы, доказывающий, что средства тратились на обеспечение деятельности предприятия. Также есть доказательства выплат по кредиту и решение суда о погашении обязательств в ходе банкротства. То есть кредит пошел именно на предпринимательство, а не в личный карман кому-то. Почему же Землянухин сидит в СИЗО и почему вообще вдруг стал обвиняемым по делу, в котором нет предмета разбирательства, защите непонятно, ибо аргументов к тому в законе нет.

ЭКСПЕРТЫ СОГЛАСИЛИСЬ С ПРИСЯЖНЫМИ

Получив ответы на все вопросы, «присяжные» получили на обсуждение 10 минут, но дали даже «досрочный ответ»: Землянухин на самом деле предприниматель, и то, что ему инкриминирует следствие — относится именно к сфере предпринимательства.

Эксперты, среди которых были представители Гильдии адвокатов Владимир Багдасарян и Олег Зуев, д.и.н. Александр Кобринский, основатель проекта Gulagu.net Владимир Осечкин, член Совета при президенте РФ по правам человека Александр Брод, президент МОО «Деловые люди» Ольга Косец, адвокат Первого русского правозащитного центра Оксана Михалкина и другие специалисты — лишь подтвердили решение присяжных.

Александр Брод отметил, что такой обвинительный подход без какой-либо аргументации становится, к сожалению, уже привычным в российской действительности. Но такая практика приводит к тому, что предприниматели теряют всякий интерес к развитию экономики страны, их жизни попросту рушатся. В частности, дело Землянухина уже принято правозащитниками «в работу», так как несет в себе множество противоречий в обвинении, недоказанности позиций и может служить примером всей неприглядной картины войны следствия с предпринимателями.

Заместитель начальника Управления уполномоченного по защите прав предпринимателей в городе Москве, юрист Андрей Рябушев поддержал идею учреждения суда присяжных по экономическим делам. По его словам, нужен пилотный проект с дальнейшим расширением полномочий судов присяжных, а публичные разборы дел, подобные сегодняшнему, лишь укрепят намерения экспертов поддерживать инициативу, вынося в публичное пространство злоупотребления сторон или их неспособность доказать свои предположения.

Однако, инициатива вызвала и сомнения. Так, профессор, доктор исторических наук Александр Кобринский задался вопросом: смогут ли присяжные разобраться в тонкостях экономических уголовных дел? Ведь суды будут рассматривать не только споры малых хозяйствующих субъектов, но и дела, фигурантами которых являются крупные компании и корпорации. Более того, по мнению учёного, государство и бизнес должны отказаться от конфронтационного мышления в отношении друг друга. Сегодня, когда обсуждаются вопросы развития бизнеса в России, импортозамещения и экономической амнистии, это особенно важно, отметил он.

Ольга Косец, президент МОО «Деловые люди» и муниципальный депутат, отметила, что такой бездоказательный подход к обоснованию обвинения, безусловно, сможет «выжить» только если судебные процессы буду проходить за наглухо закрытыми дверями, если же к делу подключат присяжных, любое дело уже становится публичным, а внимание к нему — более пристальным. Случай Николая Землянухина, как мы видим, иллюстрирует, до какого абсурда может доходить следствие и даже суд, считая, что никого, кроме самого обвиняемого, дело не волнует. А ведь за любым таким делом — предприятие, рабочие места, сами работники и их семьи! И если присяжные сегодня увидели суть дела, а эксперты подтвердили их правоту, то стоит задуматься, почему этого не видит суд, не видит прокуратура?

Обсуждение самой инициативы и деталей реального дела предпринимателя Николая Землянухина никого не оставило равнодушным. Дело за малым — доказать законодателям России необходимость этой законодательной новеллы.

Пока же правозащитники заверили присяжных и заинтересовавшихся, что не оставят без внимания дело Землянухина, теперь уже точно — предпринимателя Николая Землянухина.